— Мы сдаемся! — крикнул сперва кто-то из глубины вражеского построения, затем заклинание, спасающее жизнь, начали произносить другие воины.

— Оружие и доспехи — на палубу, а потом всем спуститься в трюм, к гребцам! — приказал я, уверенный, что морское сражение еще не закончилось.

После чего перешел в носовую часть квадриремы, дабы оценить ситуацию.

Оценивать, в общем-то, было нечего, разве что уровень трусости противника. Остальные вражеские суда, как квадриремы, так и трирема, приплывшая от острова на помощь, приближаться к нам не спешили, держались на дистанции около полумили. Не думаю, что помпеянцев испугал пяток наших лодок, поплывших было к ним, а потом благоразумно повернувших к захваченному судну. Может быть, предположили, что это тоже заманивание в ловушку, что в бухте стоят наготове наши галеры, чтобы атаковать приблизившихся врагов. Как бы там ни было, но никто не помешал либурне и захваченной квадриреме зайти в бухту и пристать к берегу у крепостной стены, далековато от ворот, потому что только там были свободные места.

Там нас уже поджидал Марк Антоний с внушительной свитой подхалимов, без которых из дома не выходил. Для римлянина он был слишком падок на лесть. Ему бы на Ближнем Востоке жить. В кои-то веки легат улыбался. Быстро взбежав на квадрирему по установленный пленными матросами сходне, Марк Антоний под восхищенные возгласы подхалимов, поздравлявших именно его с великой морской победой, обошел приз, заглянув даже в трюм. До сегодняшнего дня самым крупным судном под его командованием была трирема.

— На этой квадриреме я отправлюсь на помощь Цезарю! — важно огласил легат.

— Ты заслужил это! — лизнул юнец из его свиты.

— А мы заслужили поощрения, — подсказал я.

— Вы будете щедро награждены! — торжественно заверил Марк Антоний, сразу перестав улыбаться и скривившись, будто возобновил пережевывание лимона.

Его щедрость в моем случае всего на двести денариев превысила наградные за либурну, хотя квадрирема стоит раза в полтора дороже. Впрочем, мнение по поводу щедрости у дающего и берущего редко совпадают. Видимо, все-таки сознавая, что сильно недоплатил, легат не стал возражать, когда я сказал, что надо отвезти наградные домой, отпустил меня и моих помощников на две недели.

132

Попутный теплый южный ветер подгоняет торговую тридцатидвухвесельную галеру с поставленным парусом, идущую курсом норд-ост к восточному берегу Адриатического моря. Сейчас мы примерно на траверзе Диррахия, будущего Дурреса — базы армии и флота Гнея Помпея. Несмотря на то, что гребцы работают, не покладая весел, и помощь паруса, движется галера медленно, сильно отставая от нашего флота, потому что нагружена по самое не балуй: неполная манипула легионеров-ветеранов и я со своими помощниками, рабом и лошадьми. Вообще-то я должен был переправляться на трофейной либурне, но вернулся из отпуска к самому отплытию, когда решили, что я опоздаю, и отдали места другим. Мы успели втиснуться на купеческую, которая отходила одной из последних. Позади нас только другая такая же торговая галера, но нагруженная новобранцами.