— Да, тех продуктов и вина, что нам выдают, не хватает, приходится добывать, как умеем, — согласился командир бессов.

— Много здесь взяли? — спросил я.

— Только приехали, а тут твои люди появились, — ответил он.

— Думаю, нам незачем сражаться: скоро в одной армии будем служить. Предлагаю вам уехать, оставить добычу нам, — сказал я.

— Ты обещаешь, что нас не тронут? — спросил Москон.

— Могу поклясться хоть римскими богами, хоть вашим Себазием, — предложил я поднял вверх правую руку и настолько торжественно, насколько позволяло чувство юмора, произнес: — Клянусь всеми богами, что мои воины вас не тронут!

— Хорошо, мы уедем, — согласился командир бессов.

— Взамен окажите услугу — дайте моим воинам зайти через ворота, — попросил я.

— Пусть заходят, нам все равно, — произнес он и, развернувшись, что-то приказал тем, кто стоял у башни внутри поселения, наверное, распорядился привести лошадей.

Прошло минут десять — и ворота распахнулись. Бессы ехали плотно, готовые оказать сопротивление, если на них нападут. К тому времени я уже рассказал германцам, кто это такие и что вскорости могут стать нашими соратниками. Мои подчиненные, как догадываюсь, пожалели, что такую богатую добычу приходится отпустить, но были рады, что не надо штурмовать поселение. Первые германцы ворвались внутрь сразу после того, как за ворота выехал Москон, замыкавший отряд.

— Скажешь Помпею, что вы встретили здесь передовой отряд Цезаря, конницу и пехоту, что он со всей армией спешит на помощь Антонию, — попросил я командира бессов.

— Хорошо, — пообещал он, с опаской поглядывая на моих подчиненных, которые быстро проезжали и проходили мимо нас к воротам поселения.

— Не воевал раньше с германцами? — задал я вопрос.

— Не доводилось, — признался он.

— И не воюй, — посоветовал я. — Сейчас они уступают только римлянам, а со временем станут сильнее.

— Мы наемники. С кем скажут, с тем и будем воевать, — произнес Моксон и, попрощавшись, поскакал догонять свой отряд.

Я оставил германцев грабить поселение, поехал дальше. Начал накрапывать дождик, поэтому скакали быстро. Нам пришлось одолеть по обезлюдевшей местности еще километров десять, если ни больше, пока добрались до цели — брода на реке Апса. Пехота и конница уже переправились. Ждали обоз. Брод был глубоковат для арб, поэтому грузы, которые боялись воды, переносили воины, из-за чего и была задержка.

Гай Юлий Цезарь, спрятавшись от дождя под раскидистым дубом, расхаживал под кроной туда-сюда, напоминая собаку на привязи, и диктовал письмо, судя по эмоциональным фразам, кому-то из друзей. Лицо было бледным и осунувшимся. Наверное, недавно был приступ эпилепсии. Возле самого ствола дуба сидел на складном стульчике раб Секст и, положив на колени дощечку, а на нее — пергамент, записывал.