Дернул черт его ввязаться в эту аферу! Он купец, не биржевой спекулянт, и ремеслу своему обучен крепко. Но в чужой избушке свои погремушки. Серебро и злато из сундуков обменять на пергамент? Его дед, прогорев во время «тюльпанового бума», завещал своим потомкам на пушечный выстрел обходить биржу. Если бы внук послушал его. Если бы время можно было повернуть вспять.

Если бы…

Необъятная тень легла поперек стола. Испуганной сойкой вскрикнула дубовая лавка.

– Грустишь?

Старый друг, конезаводчик Тим де Клер скалился белозубой улыбкой. Туша, что у битюга, и брови, как кусты черного пиона.

Купец мрачно буркнул:

– А чему радоваться? – и уточнил с невеселой усмешкой: – Иль клад добыл затопленный?

Тим рассыпался дробным смехом. Прыгало болотной жабой брюхо, жалобно звенели пивные кружки; мигнул огонек свечи, грозясь сорваться с фитилька.

– Славные были времена, – подмигнул он, отсмеявшись. – Найди мы тот галеон, не сидел бы ты с поникшей головой в захудалой харчевне.

– Так в чем проблема? – Эдвин вытащил горсть серебра и бросил на стол. – На лодку нам хватит. Нырнем разок-другой, не найдем, так утопнем. Невелика разница, как помирать – в пучине морской аль под забором бродягой бездомным.

Старая была шутка, школярская. Мальчишками беззаботными искали они сокровища затопленного галеона. Слухи ходили среди рыбаков, что нашел погибель богатый торговец у дальних рифов. С сундуками, полными самоцветов индийских да серебра китайского. Не одни они ныряли в глубины темные, но добыча была у всех одна: ракушки склизкие и сети рваные.

– Погодим помирать, – стал серьезным Тим, кусая губы. В афере с акциями он потерял не меньше, точнее – все. – Товарищ наш старый забрел ко мне на огонек намедни. Ави Ихиэль… Помнишь такого?

Кто ж его не помнил? Удачливый игрок, секретарь биржевого комитета. Маклеры несли ему секреты своих клиентов. Солидные банкирские дома просили советов. Знатные вельможи Амстердама по его указке покупали ценные бумаги. Он был единственным, кто вовремя избавился от акций злополучной британской компании. Не считая вождя.

Эдвин ван дер Брюйтен оставил в покое несчастную бороду, ехидно спросив:

– Предложил купить что-нибудь?

Покупать было не на что. И совет спекулянта пропадет втуне.

Тим отчаянно замотал головой.

– Продать, – шепотом высказался он. – Ихиэль предлагает начать игру на понижение.

– Давай, – охотно согласился Эдвин и повел глазами на серебро. – Капитал у нас есть. Разбогатеем.

Де Клер гулко захохотал. Вы видели смеющегося бегемота? Нет? Тогда представьте. Представили? Так вот – забудьте. Не умеет бегемот смеяться так, как умеет Тим де Клер. Мал он для этого и тщедушен. От смеха конезаводчика трясутся каменные стены харчевни, завсегдатаи давятся пивом, и даже привычный ко всему трактирщик роняет на дощатый пол бутылку с шипучим бургундским.