— А ты?

— Я остаюсь. Если предложение тебя смущает, отдай мне паспорт. Его надо сжечь, иначе подставим хорошего человека. — Панов поймал себя, что ни капли не фальшивит. Он дает ей билет в будущее.

Неужели тебя зацепило? С такими словами здесь ловить нечего.

Да, зацепило! Не согласишься, тебя вывезут в теплушке. Поселение лучше, чем смерть. Черт, что можно будет назвать правильным решением?

— Ты не оставил мне выбора. Но на что мы будем жить? И, если это предложение, зачем так спешить?

Уф! Уже нормально. Вариант «я подарю тебе эту звезду» с умной девушкой не катит.

— Денежный аттестат едет вместе с тобой. Мне он тут не нужен. Ордер на комнату тоже. Хоть какой город, но далеко от границы. Только в дороге не пугайся и не обзывай русских варварами. И билеты до Москвы. Вас там встретят, но чтобы помогли, надо говорить только правду. Хорошо? — он взял девушку за плечи и немного потряс.

— Да, — Майя не представляла, что свадьба может быть именно такой. Заочной. Без романтики. Где ее белое платье, кольца, цветы и гости? Она никогда не хотела быть чьей-то девушкой, и вдруг сразу стала женой. На глазах навернулись слезы, руки безвольно опустились.

Но нет, она не сломалась. Панна внимательно посмотрела на Ненашева и, как обычно, прикоснулась к волосам. Максим перевел дух. Критическая точка пройдена, и капитан подал ей небольшую коробочку.

«Хоть что-то», — Чесновицкая немного успокоилась.

— Завтра будет слишком поздно. Остальное обещаю потом.

Да, странная штука жизнь: вместо удара по лицу ты получаешь поцелуй.

— Почему завтра уж поздно?

— Потому что я знаю все наперед. Мне можно верить. Ну, я пошел. Скоро твоя мама вернется. Сможешь по-женски ей все объяснить? Я и так чуть не сошел с ума.

Максиму неожиданно захотелось уйти и не причинять ей боль.

«Почему он убегает, боится остаться?», — слезы почти сразу высохли.

Майя раздраженно посмотрела на разложенное перед русским оружие.

Похожий пистолет перед войной выдали отцу.

Вот почему он торопится! Представлять, как Ненашев лихо рубит головы немцам, она давно не могла. Хватило тех картинок на плакатах в Варшаве. Иллюзии исчезли в прошлый раз. Он, как и отец, хочет отправить ее подальше от границы. Будто именно ее Гитлер гонит на восток.

Навстречу восходящему солнцу, подумалось ей. Нет, я не хочу больше никого терять. Сердце защемило, но она взяла себя в руки и постаралась улыбнуться. Каким-то чудом ей это удалось.