Может быть, это было уплотнение времени по Ролану Быкову. Вот этого объяснять не надо, его знаменитое «Лег – встал, лег – встал – с Новым годом!» все знают.

В общем, выбираем учение Ролана Быкова, как интуитивно-понятное.

Короче, в этот воскресный вечер Виктору вдруг показалось, что он вернулся куда-то в дошкольный период своего бытия. Сутки растягивались до бесконечности, и ждать хотя бы пятнадцать минут было невыносимо. «Интересно, это просто от новых впечатлений, или все эти переходы что-то меняют во мне физически? И не произойдет ли в один момент чего-то такого… Нет. Не будем думать. Надо жить, пока есть к этому возможность, не упуская ни одного часа, ни одной минуты…»

Он решительно нажал на кнопку двери Риденки. Сосед появился на пороге в большой застиранной футболке, на угасшей белизне которой смутно голубели остатки большой заглавной «Д» в окружении полувыведенных пятен краски, и в больших, похожих на шаровары, новых трениках цвета морской волны; растоптанные вылинявшие кроссовки дополняли картину.

– А, Сергеич! Ну, заходи.

– Да нет, простите, я не за этим. Можно у вас для стирки еще таз одолжить? А то в ванной только один, и какая-то странная корзина, как для кошек.

– Для стирки, для стирки…

– Ну да, для стирки именно как для стирки.

– А, для стирки! Так это… Внизу там, в цоколе, прачечная есть. Вот в эту корзину одежду ложут и туда несут.

– А, все, спасибо. Вы извините за беспокойство.

– Да какое беспокойство, что тут… Заходи.

То, что Риденко назвал прачечной, оказалось продолговатым залом, отделанным крупной плиткой под серый мрамор; вдоль прохода стояли автоматические стиральные машины с баками на четыре кило, а в конце – диванчики, где можно было подождать результата, если влом мотаться туда-сюда до квартиры. Цветы были и здесь: над диванчиками свисало из керамических кашпо что-то вроде длинных лиан с большими овальными листьями. Несколько пенсионерок с такими же, как у Виктора, корзинами обсуждали вопросы здоровья и работу медпункта на первом этаже: «Вот Лидочка, по-моему, более внимательно выслушает… А тонометр у вас уже вернули из ремонта?» Судя по возрасту, они помнили и Великую Отечественную, и холодную, и теперь многолетнее течение налаженной жизни, то бурное и стремительное в молодости, то тихое и светлое к годам преклонным, убедило их в незыблемости мирного бытия.

– А вот мы у кого спросим… Молодой человек!

Виктор сначала не понял, к кому был обращен этот вопрос; через пару секунд до него дошло, что он действительно годится дамам в сыновья.

– Молодой человек, скажите, теперь ведь не надо будет запасать соли и спичек? Теперь говорят, война будет за Луну.