Он вышел у таксопарка: в заднее стекло Виктор увидел, как к остановке тут же подкатил мини-вэн, типичная машина советского автолюбителя, открылась дверца, и Гаспарян туда сел. Лучи фар конусами пересекли сгущающийся туман; мини-вэн развернулся и рванул в обратную сторону.
«Итак, меня предупреждают, чтобы я не совался в политику, – подумал Виктор, – и вообще чтобы не дергался в ожидании войны. Боятся, чтобы не наделал глупостей. Между ЦК и КГБ есть согласие – видимо, решили сначала завалить амерского кабана, а потом уже сало делить. А может быть, в этой реальности как раз надо делать глупости? Ладно, не будем спешить. Делать глупости никогда «еще не поздно». Я слишком мало знаю. Надо еще вечером порыться в сети».
На кольце перед Самолетом троллейбус свернул вправо, в сторону бульвара Информатики. Между Полтинником и «Электроникой» в оба салона набралось людей, спешивших домой в новый район, хоть и не так много; Виктор машинально подумал, что за эти десять лет не произошло какого-то значительного скачка в фасонах, многие и сейчас примерно то же носят, а вот манеры… Нет нервозности, нет напряга, даже несмотря на то что войны ждут, – ну и что, и в шестидесятых ждали, и в семидесятых, и с США и с Китаем, и все-таки как-то обошлось человечество без этого; в лицах улыбчивость, предупредительность, как будто потом придется к этому человеку на работу наниматься, звонки мобелов тихие, не раздражающие, и не орут в них, говоря в троллейбусе, то ли оттого что микрофон большой и у рта, то ли оттого что привыкли о других думать. Да, скорее, второе. «Эгоист» здесь прозвучит так же, как «козел». Эгоист – изгой, опущенный. Высовываться можно, но потому что высунувшийся подтягивает за собой остальных, не просто делится удачей, а
«А может, они просто меня боятся? И ЦК и КГБ? Боятся, что человек из другой реальности изменит будущее, и полетят к черту планы конкретных обитателей конкретных кресел? Наверняка и это тоже. То, что ЦК живет жизнью послушников, – это правда, или мне очки втирают? А впрочем, чего я туплю? Можно же спросить. У кого? У старушек. Менее всего вероятно, что они на службе. Да и не столько у них сотрудников, чтобы устроить показательный троллейбус. А раз можно спросить, можно и не спрашивать. Те, кто со мной работает, на дураков не похожи, а раз так, то если и будут врать, то так, что не уличишь…»
Виктор прошел вперед: ему захотелось смешаться с этой гущей в синтетических и кожаных куртках, теплых фигуристых плащах, стильных натуральных полупальто и легких синтетических кожушках; хотелось вновь стать обычным и незаметным, как в первый день своего прибытия. А CD-плееры здесь скоро выйдут из моды, и их заменят флешками и функциями мобелов, внезапно подумалось ему, и от этой нехитрой идеи, что он может заглядывать хотя бы немного вперед, на душе как-то сразу стало легче.