А перевозить людей не воспрещалось, пусть даже и вооруженных. Почти семьдесят типов, пока без обоза, вполне поместятся на одном корабле, особенно если потеснятся, как селедки в бочке. Плюс удалось скинуть малость платы за обязательство отражать атаки пиратов, если они встретятся и защищать корабль в промежуточных портах. Семьдесят солдат-это немалая сила! Если пираты их рассмотрят, то абордаж явно провалится.

Хауптманн зло сплюнул. Кто ж знал, что сатанинский тевтон ни капельки не врал! Действительно, путь в Московию оказался длинным. Да что там длинным! Он был просто невероятным каким-то! Плавание оказалось как раз недолгим и не очень скучным, с пиратами довелось встретиться — вроде это поляки были из Гданьска, но шепелявые хамы увидели толпу вываливших сгоряча на палубу стрелков, и тут же трусливо показали корму. Догнать этих наглецов оказалось невозможным, так, просто напугали. Оставалось только сожалеть, что так легкомысленно обнаружили себя, захваченное суденышко — шкипер назвал его "пинка" — дало бы неплохую прибыль, если б удалось его захватить. Стоили эти деревянные плавучие сараи, по мнению сухопутного капитана, несуразно дорого. Увы, ветреная Фортуна упорхнула на раздуваемых свежим ветром парусах!

Высадились в весьма приличном порту Вредеборх, который сам купец — шкипер называл Тольсбург. Тут сидел московитский гарнизон и Наковальня не без удивления обнаружил, что дикари воружены мушкетами и знают, что такое строй. Даже пушки у них были.

Генрих рассчитывал, что вполне можно тут и остаться на дальнейшую службу, но московитский наместник — хмурый детина с острым взглядом — принять их на службу не захотел, послав в Москву. Мог и сам себе под крыло взять, но не захотел. Правда, все же нашел возможность что-то подкинуть "царевым немцам" на поход хоть в виде муки с крупой. И оне пошли к Москве, с свеженаписанной подорожной грамотой и припасами в счет жалования. Хотя властвовал на этих землях король Магнус, но обращаться к нему было без толку — он был посажен на трон Йоханом и плясал под дудку московитов.

Капитан Геринг спросил у наместника, сколько ему идти до Москвы? Оказалось, что три недели быстрого конного марша. И гораздо дольше, если пешего. Наковальня не очень поверил, что до города Плесков понадобится самое малое неделя ходу, потом две недели до Фышнего Фолочка, а потом еще две недели до Москау. И зря не поверил.

Пройди они столько по Европе — уже пересекли бы десятка три границ! А тут… они и границы-то толком не пересекали! Везде тянутся совершенно одинаковые поля и леса, одинаковые деревни. Встреченные купцы с серьезной охраной (к сожалению — слишком серьезной!), подтвердили, что они идут на Москову правильно. Наковальня сначала обрадовался — еще немного, и столица, эта самая их Москау. Как бы не так! Плыли дни. Рощицы сменялись полями, поля — болотами, болота ельником, ельник снова сменяли березовые рощицы. И никакой столицы. Очень удивляло, что у этих московитских варваров был весьма строгий порядок. Устроить характерную для шаставших по Европе наемников "детскую шалость" ограбив что ценное и тут же свалив в соседнее государство, которое тоже размером с салфетку, тут было невозможно, уделы у местных властителей были великоваты и за наемниками присматривали строго. Дураков проверять местные нравы и законы не нашлось, тем более, что в общем — кормили.