— Кстати, вы, Пауль, конечно знаете про великого медика Везалия? — невинно глянул Маннернейм.

— К сожалению глубокому — но нет — отбрыкнулся Паштет, явно чертыхнувшись про себя.

Карл постно похлопал глазками. Как ученый лекарь не мог знать анатома, описавшего в нескольких здоровенных томах все до самой мелочи про человеческое тело, и известного всей Европе лекаря Везалия, прославившегося многими славными делами и еще более — самой темной чертовщиной, швед понять не мог никак.

Геринг не понял, что гость отозвался на вопрос Карла и потому пояснил:

— О, это просто, мой друг, король был щедрым, великодушным и помнил добро. Я спас ему жизнь — заметьте — дважды — и он, как благородной души человек, собирался воздать мне соответствующие почести! С королевским размахом, как это заслуживали мои деяния и подвиги! Увы! Проклятый рыцарский турнир, чертов, дьявол его раздери, графишко Монтбудьоннеладенгомери!

А ландмейстер Тевтонского ордена Готтхард Кеттлер — скупердяй, нудный и душный жмот, готовый за ломаный грош спорить неделю! Никудышный полководец, безмозглый глупец, ни разу не послушавшийся моих советов! Ни разу! Само собой разумеется — поэтому он, медный лоб с чугунными мозгами, проигрывал все сражения, в которые только ввязывался! Наша храбрость и доблесть не могли преломить злую судьбу этого болвана! Все же не зря говорили люди, что два оленя и два льва счастья не принесут! Как в воду глядели!

— Извините, капитан, про каких львов вы говорите?

Геринг очень удивился.

— Герб Курляндского герцогства был четверочастным. В первом и четвертом полях герб Курляндии — в серебре красный лев; во втором и третьем полях герб Семигалии — в лазуревом поле выходящий олень с герцогской короной на голове. Вы не знали?

— Увы. У нас на Шпицбергене ничего не слышали про Курляндию и, тем более Семигалию — искренне сказал гость.

Его собеседники переглянулись.

Капитан пожал плечами и продолжил, заново переживая перепитии своей злосчастной судьбы.

— За две недели до Рождества глупый Кеттлер осадил московитский замок Лаис.

— Лаюс. И он был не московитский, а тевтонский. Русские его заняли и обороняли — мягко поправил Карл.

— Если король Йохан пожалует мне за службу и советы вон ту деревушку, она станет моей или будет московитской? Кто владеет — тот и хозяин! — огрызнулся уязвленный рассказчик.

Каптенармус покорно пожал плечами и скромно потупил взгляд.

— Вот! Мне говорили, что раньше здесь были новогородские земли! А теперь тут другой властитель! Земли московитские! И не спорь!

Карл совершенно не спорил.