— Это как? — возмущенно вскинулся Твердята, и ему тут же стал вторить его первый помощник Плоскиня. — Как же оторвать их от пашни? Ведь не только к разорению смердов это приведет, но и к убыткам для самого князя!

— Вот и дружина схоже молвила! — солидно кивнул Трофим. — А ведаете, что ей в ответ сказал князь переяславский, а ныне киевский? Мол, дивно ему, что тех коней дружина жалеет, а в толк не возьмет, что прискачет половчин, ударит смерда стрелою и не только его лошадь себе возьмет, но и жену с малыми детками в придачу! Коня жаль, а пахаря нет? На это даже из дружины Святополка никто возразить не посмел. Да и разорение в большей мере переяславским смердам грозило, а значит, подданным Мономаха. Так что уже на следующий год многочисленная княжеская братия вновь собралась навестить половцев на Дон…

— На Дон? — опять недоуменно переспросил Вячеслав. — Ты же вроде говорил, что взятые городки на Донце стояли?

— Так малый Дон по-другому Донцом и называют, а большой мы Великим Доном величаем, — объяснил ему ветлужский воевода и пояснил для беловежцев: — Лекарь наш из дальних краев, потому и не знает многого… Так вот, подойдя к Шаруканю, Владимир повелел попам нашим вести краткие церковные песнопения, творить молитвы кресту и Богородице. Так что горожане сами к нам вышли с поклоном навстречу, неся дары и угощенье — рыбу и медовуху. Переночевав в Шарукане, рать наша поутру двинулась к Сугрову. Но там уже половцы местных людишек исполчили, и город пришлось брать приступом. Даже пожгли его, если память не изменяет, а ясов к себе на Русь повели. Ну а на обратном пути нас обступила великая сила половецкая, и была меж нами лютая сеча… Тяжко пришлось, но с Божьей помощью опрокинули мы поганых и привели домой полон и скота во множестве. Так-то вот!

— Э… Трофим Игнатьич, — так и не смог закрыть своего рта неугомонный Вячеслав, — так что же, ты говорил, что брали половецкие города, а местное население вас хлебом и солью встречало? То есть рыбой и медовухой по всем христианским канонам?

— Так оно и есть, — непонимающе кивнул Трофим. — Ясы же частью своей христианские души… Они из аланов вышли, может, слышал про таких?

— Осетин? — радостно поднял бровь Вячеслав, но встретил лишь недоумевающие лица.

— Про такое название не упомню, но царство их рядом с грузинским, и сила у них немалая. А местные ясы еще до падения хазарского каганата на Дону расселились, и в этих городках они составляют как бы не большинство. Хоть и степное племя, но не столь уж и дикое ныне… Нашего языка людишки там тоже во множестве живут, да и половцы встречаются, хоть и немного их… Почему немного? Города эти они своими вотчинами считают, но жить предпочитают вольготно, в степи. Так, чтобы скакать от своего шатра целый день и никого из чужаков не встретить…