Мне вся эта задумка обороны Ковеля была смешна. Хотя я и дилетант в военном деле, но штурмовать укрепрайоны с дзотами и класть своих людей не собирался. Пускай артиллерия и пехотные части из этих укрепрайонов и были выведены, но часть дзотов с пулеметами остались. Стратегическим комбинациям я не был обучен, но зато был нагл и азартен. Поэтому и не мог пропустить такую ставку, как взятие города Ковель. Поставил, можно сказать, все на это, даже мелкие нападения на австрийцев были прекращены. И несмотря на то что немцы перли, убивая моих братьев, я, сжав зубы, заставлял людей готовиться к боям в городских условиях. Многие задумки буксовали, так же как и надлежащая подготовка людей к предстоящему штурму. Даже карт города и тех не хватало, пришлось все штабы загрузить работой по рисованию планов города. Из-за преследовавших нас неувязок и неготовности кавалеристов действовать в городе как пехота пришлось в очередной раз отложить штурм города.

Это я сделал с болью в сердце, но на ура штурмовать такой город, как Ковель, не имел права. Хотя и думал, что даже с недостаточной подготовкой моих кавалеристов нам это по силам. Но думать – одно, а быть уверенным – другое. А я должен быть уверенным, ведь от этой операции слишком многое зависело. И в этом я убеждался каждый раз, когда читал полученные из штаба фронта радиограммы. Положение становилось все хуже и хуже – начались проблемы с нижними чинами, не желающими продолжать войну, даже в тыловых частях. И в Петрограде акции неповиновения властям усилились. По-видимому, в столице случилось что-то экстраординарное, если штаб фронта решил сообщить нам о негативном развитии ситуации в Петрограде. Так что я понимал, что ситуация пошла вразнос и только громкая победа сможет хоть как-то успокоить народ. И склеить разваливающийся Юго-Западный фронт. Напряжение нарастало не только у меня, практически все подчиненные стали нервные и многие готовы были пойти хоть в пешую атаку на дзоты, лишь бы прервать это мучительное стояние на реке Стоход. Народ мог перегореть, и я решил больше не откладывать начало операции.

Глава 18

Глава 18

Утро начала операции, в отличие от предыдущих пасмурных дней, выдалось ясным и солнечным. В такое утро хорошо прогуливаться по лесу, наслаждаясь природой, или, если ты еще не встал, томно потянувшись, обнять лежащую рядом жену. А мы, чертыхаясь и матерясь, готовились нести смерть. Пускай врагам, желающим захватить нашу землю, но все-таки людям, у которых тоже были матери, а у некоторых дети и жены. Вот о чем я думал, обходя колонны автомобилей мехгруппы, готовящейся к прыжку. Кавалеристы тронулись в путь еще затемно. Им нужно было добраться до намеченных позиций в окрестностях Ковеля до 8-00. То есть до того момента, когда начнет свою арию мехгруппа. Восемь часов были выбраны не случайно. Именно в это время австрийцы были наиболее расслаблены, у них начинался завтрак. Конечно, если бы знать точно, что наша задумка по спаиванию пулеметчиков удалась, то можно было начать операцию и раньше. Не в темноте, конечно, ведь водители в мехгруппе были далеко не асы и в темноте управлять автомобилем, двигающимся задним ходом, они не смогли бы. Да даже я не смог бы в темноте объезжать препятствия, ведь в это время у автомобилей не было задней подсветки. Сделать задние фары у нескольких автомобилей я бы смог, но не стал. Ведь даже очень пьяный пулеметчик попадет в такую выделяющуюся в темноте цель. А скорее всего, если австрийцы не закоренелые трезвенники, они приняли на грудь нашу адскую смесь. А как не принять, если окрестные мужики уже неделю привозят отличный самогон и меняют его на всякую хрень, которой полно во всякой воинской части. Дураком надо быть, чтобы не поменять паршивые гильзы на четверть отличного самогона. Видите ли, у местных крестьян пошла мода на медные украшения из патронных гильз и светильники из снарядных. Да даже самый последний солдат австрийской армии за самогонку сможет удовлетворить эту потребность местного населения. Да и местные крестьяне начали с удовольствием заниматься этими бартерными операциями. А что? Выменял у австрийцев гильзы на самогон, а потом отдал эти самые гильзы русским. Вот только один минус – русские берут гильзы только с укрепрайона (говорят, у них металл особенный). А так им можно было гильзы с Кулиги принести, после недавних боев там этим добром вся земля устлана. Именно так мне описал ход операции «Самогон» полковник Кузякин, который не только предложил спаивать австрийских солдат, но и отвечал за это направление деятельности. А вчера вечером полковник Кузякин доложил, что операция вошла в завершающую фазу. Самогон, разбавленный отваром из мухоморов, отдали австрийским солдатам из гарнизонов дзотов. А телегу, перевозившую это пойло в Ковель, как мы и планировали, конфисковали венгерские уланы. Так что в Ковеле во время нападения моих кавалеристов тоже будет полно мучающихся похмельем и больной головой австрийских солдат. Кроме улан, эту адскую смесь должны были испить многие австрияки. Об этом обещал позаботиться командир наших сербских диверсионно-разведывательных групп – Иосиф Броз Тито.