– Хорошо, Серж, я постараюсь…

Паровозный свисток, толчок – и вагон начинает медленно скользить вдоль перрона. Бездумно смотрю в окно, наблюдая, как сменяются виды. Постепенно меня отпускает, и уже вскоре я поворачиваюсь к сидящим подчинённым. Афанасий до сих пор сидит, словно аршин проглотил, понимаю, что и сам со стороны выгляжу точно так же, и с трудом сбрасываю накопившуюся усталость.

– Кажется, со щитом?

– Кажется, – вяло откликнулся Дуббельт. – Как только коснулись покупки «итальянцев», то, как на духу, Сергей Петрович, думаю, всё, закончилась карьера. Ан нет, императрица поддержала. – Откинувшись на сиденье, он глубоко вздохнул.

Месяц кропотливой подготовки, сверка и перепроверка данных о России, о Японии, о САСШ и Англии. Выкладки, выкладки, выкладки: финансы, мобилизационный ресурс, состояние промышленности, логистика и ещё куча больших и мелких параметров. И всё же у меня ёкнуло сердце: сумма была весьма и весьма значительна, вдобавок мореманы отпихивались от крейсеров, доказывая, что те им на фиг не нужны. Пришлось тупо давить на самое простое решение – мы не купим, японцы возьмут. Тут Николай выразил сомнения в успехе японского оружия, мол, чего нам макак бояться. Очень хотелось, не отходя от кассы, прибить кретина, и в этот критический, без сомнения, момент мне на помощь пришла императрица, спокойно заявив, что пусть у джапов лучше не будет пары лишних броненосных крейсеров. Всё остальное, увы, остаётся без изменений, господа адмиралы, выступив единым фронтом, остальные предложения забраковали. Кроме снарядов. Вот на них я предложил поставить новые взрыватели. И не голословно, а с приложенным графиком изготовления. Всё, дальше я даже не пытался перебороть этих ослов, всё равно это было невозможно.

– Теперь нам необходимо с помощью пистолета и зуботычин выбить из этих хомяков денежку, – начал инструктировать Дуббельта. – Вам всё понятно, товарищ?

– Да, господин полковник, – улыбнулся мой зам, оценив столь политизированное обращение. – По прибытии немедля направлюсь осуществлять «экс».

Юморок, как я заметил, в департаменте стал того… несколько тяжеловесным и довольно «чёрным»…

Шутка про здание, откуда отлично просматривается каждый уголок Сибири и даже Сахалин, уже стала, так сказать, визитной карточкой корпуса. Ехали туда политические, но, увы, в большей части своей на поселение. Каторга доставалась наиболее опасным: боевикам различных партий. И то не всегда добавляя мне головной боли. Каким образом «Смерш» относится к этим гражданам? А вот таким, что по данным стокгольмской резидентуры (наиболее горячее сейчас место) последователи Бусидо начали интересоваться семейством Энкель. А эта русофобская сволочь по чьему-то попустительству не смотрела, как картошка растёт, а занимала в моём мире перед войной весьма высокие посты. Сейчас старший брат служил в Измайловском, а Оскар в Семёновском полках. Карл, правда, собирался расстаться с мундиром, но, как меня уверили, положение в финляндском обществе его только вырастет.