— Я не думаю…

— Извините, но я не закончил. Просто по бумагам все выглядит идеально, и даже настоящие покражи проведены верно, и все суммы проверяемы. Но вот ощущение какой-то неправильности все равно у меня оставалось, так что вынужден был я провести уже не документальную ревизию, а направить людей в заводы, порты, станции железнодорожные. Опять все вроде верно — но вывод, к которому я пришел после такой проверки, оказался странен и я даже не знаю, как вам сообщить…

— Как есть, Сергей Игнатьевич, так и сообщайте.

— Вы уж извините старика, но выходит, что изрядные суммы пропадают у Марии Петровны — причем у нее лично. Я бы не стал даже волноваться из-за сего, все знают, что ваша приемная дочь в делах самостоятельна… но кажется мне, что ее кто-то сильно обворовывает. Кто-то, кому она очень доверяет. Не в компании, а в торговле: продажи ее дают выручку куда как меньше возможного.

— И насколько меньше? Вы же прекрасно знаете, что мы в той же Америке занимаемся, как говорят американцы, демпингом.

— Вот это меня и смущает: даже при сих весьма низких ценах доход выходит как бы не на треть ниже возможного. Собственно, к вам я пришел сообщить, что утекает в невесть куда до пятнадцати мильёнов только по стеклу оконному. А всего же Марию Петровну ловко обманывают уже почти на сорок, а то и сорок пять мильёнов каждый год.

— Почему вы считаете, что обманывают? Мария Петровна уж деньги-то считать умеет.

— Да потому — видно было, что Водянинов собрался, наконец, с мужеством — что она же убытки сии и покрывает. Знает она о том, что деньги недобираются. Вот, Александр Владимирович, вы уж извините, если что…

— Извиняться не за что, дорогой Сергей Игнатьевич. Только нет никаких убытков — просто… Давайте я вам сам всё покажу…

Всё Водянинову я показывать не стал, а то еще хватит кондрашка пожилого человека. Однако лифт, установленный у меня в кабинете, ему очень понравился:

— Ловко вы это придумали! Но, должен сказать, Мария Петровна впредь должна все немного иначе делать, а то и кто иной разобраться сможет. Я вам вот что скажу: работает у меня Демин, Борис Титович — замечательный человек, и языков знает как бы не шесть… пять наверное знает. Я за него ручаюсь как за самого себя, и вот если с ним поговорить, то, думаю, все совсем славно устроить можно будет…

И вот в процессе обсуждения достоинств Бориса Титыча в ответ на мои сетования о отсутствии тяги молодежи к правильным знаниям Водянинов и раскрыл мне глаза:

— Ну что вы, Александр Владимирович, как дите малое! Молодые-то арифметику в гимназиях очень неплохо выучивают. И очень быстро просчитывают, что чиновник с окладом в семьдесят пять рублей получит как бы не вдвое больше вашего инженера.