Ну ладно, "Рейнметалл" оказался весомее металла французов, а вот как насчет моего?

Лихачев меня выслушал спокойно — впрочем, он всегда поначалу именно вслушивался в слова собеседника, и лишь потом либо делал вид, что не услышал, либо эмоционально объяснял, куда тому следует идти. Но на этот раз он все "услышал", обдумал и изложил свое видение проблемы:

— Александр, построить танк такой, как ты хочешь, я смогу. Я даже десять их построю, а может быть даже и сто. Но не вижу в этом ни малейшего смысла.

— Почему?

— А потому, что машину весом в тридцать тонн я отсюда далеко не увезу: чугунка-то до Нижнего восемнадцатифунтовым рельсом проложена. Но даже не в этом дело… и даже не в том, что с гусеницами-то по хорошему машины нужно у тебя в Сталинграде делать, так как я только с колесами умею. Но такие машины ведь уже на фронте чинить потребуется, а ее чинить будет просто некому.

— И что же нам делать?

— Воспользоваться опытом германцев. Ну и французов тоже, но германцев — в первую очередь. На тот броневик, что я сейчас собираю, поставим башню с рейнсдорфской пушкой. Потяжелеет машина на тонну, ну так рессоры усилим, это несложно. И будет у нас нормальная машина месяца через три — а танк твой мы год делать будем. Танк мы тоже делать будем, но не спеша, причем корпуса как раз я делать и стану, поскольку броню толстую варить, спасибо Василисе Ивановне, кроме нас никто не сможет. Ну а все остальное — это уж ты своих трактористов озаботь. Не мое это дело, ты уж не обижайся.

— Три месяца на броневик с пушкой? А быстрее никак?

— Можно и быстрее. Только тогда этот броневик после первого-второго выстрела ты мне же и вернешь на ремонт. Александр, сам вспомни, сколько мы с самосвалом простым мучились — а ведь там самое плохое было что машина в карьере встанет. А тут если встанет в бою, да под пушками… Нынешняя-то пушка всего лишь дюймовая, так и для нее крепления полгода налаживали чтобы отдача подвеску не ломала, так что не буду я быстрее делать. А откровенно — я и про три месяца, боюсь, не подумав сказал. Все что смогу — сделаю, но выше головы не прыгну — годы уж не те чтобы сломя головы скакать. Тем более, что и головы-то не мои, а солдат русских…

Потерпев фиаско с идеей "быстренько задавить врага лучшей в мире броней" я как раз и предложил Иванову вертолеты — после чего был (вполне предсказуемо) послан. Не туда, а на "войсковые испытания" дорогущей техники, и Николай Иудович честно предупредил, что если испытания не продемонстрируют невероятной нужности "вертушек", то никто мне затраты возмещать не будет. Так что показывая товар лицом нужно было исключительно успешно — и мне в голову ничего более умного, чем самому заняться "показухой", не пришло. Хотя и выбора-то особого не было: управлять вертолетами к августу научились уже три человека, включая самого Борю Юрьева. И его молодую жену Лену, что исключало возможность привлечения этой пары к демонстрации. У меня давно уже не было никаких предубеждений против "женщин за рулем", но вот объяснить это отцу Лены Николаю Егоровичу Жуковскому я бы не взялся.