— Угольные, но Илья Архангельский берется для Венесуэлы быстро и недорого переделать часть под мазут. Так что берем… вот еще из американских газет есть интересная новость: некая Мэри Вольфенстейн избрана на пост президента "First Union Bank".

— И в чем интрига?

— First Union, образовавшийся от слияния First Industriаl и First Trading, стал самым большим банком США, а избрание на должность президента банка женщины — это вообще, по американским понятиям, за гранью добра и зла. Кстати, тебе письмо от этой славной женщины — Слава, протягивая мне конверт, откровенно хихикал.

И я понял, почему. Не из-за написанного — хотя там стояло лишь число "5000000000", а из-за "подписи" — он же знал, кто отправитель. А подпись оказалась замысловатой: вместо букв там была довольно неумело нарисована маленькая мышка…

— Мария Иннокентьевна заодно и у меня совета попросила, так что я, думаю, в курсе того, что она написала тебе. Все же распихать пять миллиардов по разным счетам хоть и сложно, но для управляющего вполне доступно. А вот как их с пользой потратить…

— И как?

— Я еще думать только начал.

— Ладно, думай еще месяц, но не больше. А я скатаюсь-ка снова в Россию… кое-что на месте уточнить нужно.

— Хочешь помахать кайлом на стройке дороги в пустыне?

— Не волнуйся, меня там не тронут. Я им пока ещё очень нужен…

Глава 44

Глава 44

Старый калмык сидел в юрте, молча рассматривая лежащего перед ним человека. Русского — и давно знакомого. Хотя наверное сам русский об этом и не знал — но это было совершенно неважно. Потому что русский — именно этот русский — давно, почти полторы дюжины лет назад, купил любимую внучку старика. А теперь он лежал на кошме и умирал. Или вcе же не умирал?

Лежащий дернулся и открыл глаза:

— Где это я?

— В моей юрте, кевун.

— А ты кто?

— Зови меня баан Байгал. Меня все так зовут.

— Ну, все сразу стало понятно… А что я здесь делаю?

— Лежишь. Я думал, ты помираешь, но боги решили, что тебе еще рано. Так что просто лежишь.