В другом боковом подземелье под каменным сводом по полу кувыркался какой-то молодой человек, выделывавший различные акробатические сальто и трюки перед группой детей постарше, которые, в свою очередь, пытались повторять его гимнастические упражнения с разной степенью успешности.

Мы свернули в один из боковых туннелей, и, к своему изумлению, я увидел над собой молодую женщину, парившую в воздухе. Когда мы подошли ближе, я разглядел проволоку, протянутую между двумя сталагмитами, по которой она шла легко и изящно, словно двигаясь по полу бальной залы. Наши глаза встретились, и я не знаю, было ли это отблеском костров, отразившимся в этих черных очах, но почему-то у меня мурашки побежали по спине, а кожа на лице потемнела. Последнее я мог приписать солнцу, загару и обветренности, но первое я могу объяснить только каким-то цыганским заклинанием или чарами.

Успенский заговорил, и я попытался сосредоточиться на его словах.

«…следили за вами последние два дня, проверяя, не идут ли вслед за вами солдаты».

«Заметили кого-нибудь из них?», спросил Ван Хельсинг.

«Нет, никого», ответил цыганский вождь.

«Мы соблюдали осторожность», сказал я ему. «Вели себя осмотрительно и бдительно».

«Так осторожно и бдительно, что знали, что мы за вами скрытно следим?», спросил Успенский.

Я не нашелся, что ответить. В этот момент мы вошли в какое-то сужающееся ответвление пещеры, в некое подобие коридора, который вскоре внезапно расширился.

Там на тлеющем огне коптили рыбу два цыгана, выкладывавшие филе на гриль из сплетенных веток молодых деревцов.

«Что вы делаете?!», вскрикнул Успенский и сразу же стал забрасывать сапогами угли землей. «Здесь нельзя разводить вообще никакого огня».

Те извинились и стали поспешно собирать свой скарб, перенося коптильню в другое место. Тот факт, что они сразу же и без возражений подчинились, я воспринял как свидетельство того, что они признают в Успенском своего лидера, обладающего авторитетом и властью в общине.

«Почему здесь запрещено разводить огонь?», спросил Ван Хельсинг. «Здесь есть что-то вроде пещерного газа?»

«Нет, дым может повредить вот этому». И Успенский ткнул вверх большим пальцем руки. Мы подняли глаза. Потолок здесь был ниже, и на нем были нарисованы, или лучше сказать, намалёваны, пиктограммы — явно просматривались лошадь, а также изображения двух людей, женщины с преувеличенно, подчеркнуто выделенными женскими половыми признаками, и мужчины с таким же преувеличенно выступавшим мужским половым органом. По крайней мере, я надеюсь, что они были преувеличены, хотя бы потому, что иначе мужчина и женщина не смогли бы удерживать равновесие и передвигаться.