— Да, хорошо работают у них гребцы, с такими темпами они поравняются с нами через минуты три. — Сказав это, Пётр отдал следующий приказ. — Убрать вёсла всем приготовиться к абордажу, будим убивать арабов на их собственных кораблях. — Он понимал если оставаться на корабле, то о победе можно и не думать, ведь в лучшем случае, им пришлось бы держать атаки с двух сторон, а в худшем — они просто расстреляли бы рыцарей в упор, а на их кораблях было больше места для боя. Пётр возлагал большие надежды на умение и силу своих воинов. Приказ был выполнен. Команда готовилась к атаке, ещё несколько секунды и перед ними покажутся носы вражеских кораблей.

— Подготовить крюки. — Всё было готово, но их план был нарушен. Оба вражеских корабля резко повернули на них и носами врезали в палубу, поломав при этом себе большое количество вёсел. Раздался громкий треск. Все повалились на пол. С сарацинских кораблей посыпались стрелы, а так как рыцари были ошеломлены от такого удара, многие не смогли прикрыться от ливня стрел. Практически сразу полетели абордажные крюки врага. На палубу посыпались Сарацины, они резали лежащих рыцарей, как беззащитных овец. Кто-то уже оклемался и пытался сражаться, но сарацин было слишком много. Рыцари падали один за другим, Пётр с Павлом и ещё пару воинов отступали к центру корабля. Где уже практически в одиночку дрался боцман. Удивительно, как быстро сражались враги. Буквально за минуту погибло около трёхсот воинов. А их потери были не столь велики, их практически не было. Боцман схватил огромный кусок доски, отколовшийся от палубы после столкновения, и размахивал им как палицей. Что-то было не так… Получалось это у него довольно хорошо. Вокруг лежало около десяти арабов. Подойдя ближе, Павел попытался его успокоить и объяснить, что надо занять круговую оборону и тут же получил вместо ответа удар доской прямо в лицо.

Боцман кинулся на вражеский корабль, там он и пропал. Павел вытер окровавлено лицо, пробурчал что-то об сумасшедших, и спрыгнул с лестницы — на него напало трое арабов. Выжавших осталось не много. Почти все были в центре корабля. Где-то на корме ещё сверкали клинки, но постепенно лязганье железа сменилось криками раненых. А на носу всё затихло, там пылал пожар.

Была ночь, но из-за многих пожаров, как на палубе рыцарей, так и на палубе сарацинов, было очень светло. Пред последними рыцарями открывалась ужасная картина: теперь весь корабль был забит сарацинами, они были везде. Повсюду были трупы и кровь, много крови. Слышались крики умирающих и радостные ликования арабов.