— И я, и я не согласный, — поддержало его несколько голосов.

Мне, собственно, было все равно, вернутся ли крестьяне в крепостное состояние, или нет. Исключительно из добросовестности предупредил:

— Время нынче смутное, трудно вам будет, в общине легче будет выжить.

— Хоть день, да мой! — упрямо ответил Ефим. — В казаках не хуже, чем в крестьянах.

Как часто бывает, шальная копейка враз переменила психологию и нестойкие жизненные принципы ее обладателя. Небо вдруг показалось в алмазах, жизнь яркой и праздничной.

— Денег вам на всю жизнь не хватит, кончатся, что будете делать? — спросил Минин.

Ефим скептически хмыкнул и будто невзначай покосился на свое «обмундирование» и оружие.

— Кончатся — добудем, — насмешливо произнес он. — Ну, кто со мной?

Четыре человека, не раздумывая, подошли к нему.

— А вы что будете делать? — спросил я Ивана Крайнего и остальных волонтеров.

— Я в Москву подамся, — пряча глаза, ответил Иван, — в стрельцы пойду.

— А мы по домам, — ответил за оставшихся рассудительный Крот, — нам казачить да разбойничать не по-христиански.

Все уже сидели в седлах и осталось только разъехаться. Однако вбитая с младых ногтей привычка подчиняться была столь сильна, что никто без разрешения не осмеливался начать действовать. Я не знал, что лучше для этих парней, вернуться в зависимое, крепостное состояние или проявить инициативу и пуститься в бурное, как говорится, житейское море без руля и без ветрил.

— Ну, что же, у каждого своя судьба. Бог вам в помощь, — только и сказал я.

Распад команды создавал нам с Мининым определенные трудности по части транспортировки казачьего сундука, но теперь, когда мы оставались вдвоем, можно было разобраться с его содержимым и перегрузить ценности, если таковые там окажутся, в более подходящую тару.

— Прощайте всем, — поклонился честной компании Ефим и со своими сторонниками, не оглядываясь, направился в объезд подворья к лесу.

Крайний, не произнеся ни слова, молча поклонился и ускакал в противоположном направлении. Остались только мы с Мининым и идейные хлебопашцы.

— Ну, и нам пора, — сказал Крот, ставший неожиданно для себя лидером группы, — прощайте и спасибо за все. Не поминайте лихом!

— Прощайте, — ответили мы с Кузьмой.

Перед расставанием я посоветовал волонтерам не выезжать на большие дороги и пробираться проселками.