– Ой, мне ж на вечернюю дойку надо!

Заполыхали сине-красные сполохи. Раничев выглянул из окна – ну, как же, все в полном сборе: «скорая», милиция, красный пожарный «зил». Размотав брезентовые рукава, пожарные лениво тушили догорающий тополь. Внизу, в холле, слышались голоса.

– Егорыч, сторож! – словно ожгло вдруг Ивана. – Его же, кажется, Абу Ахмет по башке пристукнул… Ну да, он же, Иван, и вызывал «скорую»… Господи! Что ж, они как раз в этот момент и возвратились?! Если так – здорово! Раничев взглянул на себя в отражении витрин – темный габардиновый костюм, белая сорочка – вид вполне директорский. На Евдоксе, правда, простое ситцевое платьице, голубое, в желтый цветочек.

Ага, а витрина с перстнем пуста! Стекло разбито… Успел-таки Абу Ахмет… Впрочем, вот он, перстень… Черт! Наручники… Как же блин, теперь показаться-то?

– Евдокия, положи перстень на витрину, – тихо попросил Иван. – Вот, так… Теперь пошли, только тихо…

Раничев зашел в собственный кабинет и, включив свет, уселся за компьютерный стол, спрятав за монитор руки.

– Садись там, – подмигнув девушке, он кивнул на стоящее у окна кресло.

Евдокся послушно села. За окном снова громыхнуло, однако электричество уже включили. На лестнице, а затем в коридоре послышались гулкие шаги.

– Разрешите? – в кабинет заглянул белобрысый парень в джинсовой куртке и легких летних брюках, с большой потрепанной папкой под мышкой. – Половников, Юрий Ефимович, дежурный следователь, – вытащив бордовые «корочки» представился он.

– А, – как можно радушнее улыбнулся Иван. – Садитесь, пожалуйста. Это я вас вызвал. Кстати, что со сторожем?

Следователь пожал плечами:

– Ничего опасного – касательный удар. Вырубился-то он от портвейна больше… Чего ж таких нанимаете?

– А где других-то найдешь? – Раничев вздохнул. – Чай в России, не в Африке.

– Понятно… А вы у нас, значит, директор музея?

– Он самый, Иван Петрович Раничев.

Юрий Ефимович расстегнул папку:

– Тогда допрошу вас сразу на протокольчик… без числа, потом, ежели дело возбудим – число поставлю, чтоб сто раз вас не дергать.

– А зачем дело? – пожал плечами Иван. – Я сейчас осмотрел зал – ничего не пропало… Стекло только разбили в одной витрине, но экспонат – перстень – на месте, да вам сейчас Евдокия, моя секретарша, покажет…

– Не пропало, значит? – следователь явно обрадовался. – Все же вы мне пришлите потом акт об инвентаризации. Успеете завтра сделать?

– Да уж постараемся…