О, как много отдал бы сейчас Раничев за одну лишь затяжку. А ведь, казалось бы, совсем забыл про курево…

– Что молчишь, раб? – вывел его из транса повелительный голос бека. Оказывается, тот уже что-то спросил.

– Не понял вопроса, – тихо ответил Иван.

– Слуги говорят, ты умеешь играть на многих инструментах, – прищурившись, повторил бек, недовольно раздувая ноздри. – Это так?

– Так, – не особо раздумывая, кивнул Раничев. – Только надо еще немного освоиться.

– Я велю принести тебе чанг. – Турок снова затянулся дымом. – Осваивайся, когда не будет неотложных работ. А теперь ступай…

Иван, поклонившись, вышел.

Вечером – после того как он, умаявшись на очередной разгрузке, уже засыпал – Халид принес чанг: струнный музыкальный инструмент, похожий на лютню. Раничев попробовал пальцами струны… звучало неплохо, почти как соло-гитара или индийский ситар.

Фарраш не уходил и молча смотрел на него.

– Я говорил о тебе беку, – спохватился Раничев. – Но толстый Нусрат еще слишком силен. Жди, придет еще твое время.

Так же молча кивнув, слуга удалился.

Вечером Ивана вызвал к себе хозяин. Вместе с чангом.

– Играй!

Поклонившись, Раничев уселся на ковре, подложив под себя ноги. Бек был не один – трое гостей в богатых, шитых золотом одеждах непринужденно расположились вокруг уставленного кувшинами и блюдами с яствами синего коврика. Старик с угрюмым худым лицом и двое – помоложе, но тоже не очень-то молодые, так, лет по сорока, вряд ли больше.

Беседа шла на фарси; это язык Раничев знал куда хуже тюркского – понимал лишь с пятого на десятое, но тем не менее примерно догадывался, о чем шла речь. Говорили о женщинах, о каких-то «изысканно красивых пери», ели, шутили, смеялись, уже перестав обращать внимание на музыканта, тихонько пощипывавшего струны сладкозвучного чанга. Наигрывая что-то напоминающее «Лестницу в небо», Иван украдкой разглядывал гостей. Старик, похоже, был там самым знатным – бек аж изгибался в усердии, подавая ему лучшие куски. Двое других тоже усердно внимали каждому слову «достопочтимого мирзо Омар-бека», как называл старца хозяин. Речь постепенно зашла об эмире, Раничев хорошо расслышал слово – «Тамир», «Тамер», «Тамаер-ланг». Что именно говорили гости – Иван так и не расслышал, не все пока понимал, да и музыка…

Под конец вечера он даже удостоился скупой похвалы хозяина.

– Можешь взять себе остатки кебаба, – милостиво разрешил тот. Иван не побрезговал – кормили в доме бека плоховато – лепешка да жиденькая похлебка из чечевицы.

– Завтра я беру тебя с собой к мирзо Омару, – на прощание сказал ему турок. – Ему понравилась твоя игра. И ты будь готов.