Но тут пропало и небо.

Пропал и сам он: одновременно с княжной они бросились друг к другу, влекомые неясно какой, но совершенно неодолимой силой.

Майор Горбунов, стоявший возле лошадей, с легкой грустью наблюдал эту на редкость щемящую сцену.

«До чего же они… Они просто созданы друг для друга!» – мелькнуло в сознании майора.

Поцелуй был долгим и жарким.

Внезапно Сергея что-то кольнуло. Оторвавшись от княжны, он кинул вопросительный взгляд в сторону ельника.

С того места, где они встретились с княжной, Коптин-старший был виден.

«Невозвращенец… Да это же измена?» – спросил он мысленно, не издавая ни звука, а лишь тяжело дыша после жаркого поцелуя.

Коптин-старший в ответ промолчал, даже не шелохнулся, но взгляд его оставался твердым и ясным.

Сергей перевел взгляд на ожидающего его с лошадьми Горбунова.

– Езжайте, Юрий Алексеевич! – крикнул Сергей. – Я с вами не поеду.

– Не слышу? – взволнованно крикнул в ответ майор Горбунов.

– Здесь остаюсь, – прижав к себе княжну, пояснил Сергей и, чтобы не тянуть время, вынул одной рукой из кармана штрих-кодер и нажал «Сохранить».

За доли секунды, в момент отработки штрих-кодером команды, Сергей почувствовал, что угадал, что, слава богу, правильно сделал, что поверил: его боковое зрение успело зафиксировать исчезновение Коптина-старшего, последовавшее сразу после нажатия кнопки «Сохранить».

Его воплощенное в жизнь, сохраненное и закрепленное штрих-кодером решение остаться здесь навсегда делало невозможным появление Коптина-старшего в качестве гостя из далекого будущего: там, в этом далеком будущем, Сергея Коптина теперь уж никогда не будет.

Как бы ни сложилась его судьба с Ладой Мелентьевной, он проживет отныне в этой эпохе все дни, отпущенные ему судьбой, здесь же состарится, здесь и умрет.

Да, он здесь остался. Перебежчик. Невозвращенец.

Таким не мстят, но таких и не спасают.

Его судьба теперь в руках у Бога.

Ну вот и надейся на Бога. А сам не плошай.