Мисс Норман явно интересовали два других короля — трефовый и пиковый. Она перенесла их в середину расклада. Карты сами по себе задергались, им было там неуютно.

— Лежать! — прикрикнула мисс Норман на королей, будто на расшалившихся щенков. Короли замерли. Мисс Норман стала водить над ними рукой с растопыренными пальцами. Трефовый король пополз влево, пиковый завертелся на месте. Гадалка удовлетворенно кивнула и сказала: — Теперь не оборачивайтесь… Протяните руку, у вас за спиной ваза с фруктами… Не оборачивайтесь, я же сказала! Возьмите первый, какой попадется, и дайте мне.

Луиза и вправду не обернулась, но просьбу гадалки выполнила — передала ей крупный, красноватый апельсин. Гадалка положила его между королями, апельсин задрожал, повернулся еще раз и очень быстро пришел в бешеное вращение. Длилось оно довольно долго, апельсин менял цвет, от него понемногу шел дым. Луиза размышляла, что ж такое на вкус — печеный апельсин. Апельсин, однако, скоро унялся, вращение прекратил, — Луиза, боясь надевать при гадалке контактные линзы, плохо видела, за линзы ее уже не раз ругали, — мол, отвлекает, — но и она могла сейчас понять, что предмет на столе — никакой не апельсин. Гадалка взяла его в руки. Это был миниатюрный глобус.

Мисс Норман несколько раз перебросила глобус-апельсин с ладони на ладонь, — может быть, он и вправду был горячим. Потом достала фруктовый ножичек и отсекла ему верхушку. Внутри это был все-таки апельсин, но гадалку интересовала наружная сторона. Карты на столе переместились сами по себе: трефовый король уполз в сторону, как явно лишний, а пиковый, ковыляя с угла на угол, переместился под червонного и там замер, будто по струнке. Гадалка надела очки: глобус был маловат и для нее.

— Сорок четвертая параллель северной широты… — пробормотала она. — Вы из Генуи?

— И я, и Колумб, — привычно отшутилась Луиза.

— Да, очень, очень верно. Кто вас надоумил приехать ко мне?

Луиза с трудом вспомнила имя специалиста по темной воде в тумане.

— Да, старик плох, очень плох, если сам не видит. Что ж, ему теперь впору погоду предсказывать, а не всерьез работать. Ясно же обозначено: сорок четвертая параллель, первый и второй двенадцатые дома пустые… Вы что, и вправду категорически против замужества?

— Я… — Луиза покраснела не меньше, чем в тот первый раз, в лоджии у прабабушки. — Я не хочу замуж за того, кто этого требует!

— А не надо, не надо. Но получается так, что выбор остается все-таки за вами, это сделать можно, а замуж, дорогая, пойти придется.

— Выбор? — задохнулась Луиза.