Открыв дверь, Меншиков подумал сначала, что ошибся комнатой, – прямо на постель падал квадрат тусклого лунного света, и видно было, что в изголовье кто-то сидит. Инстинктивно Меншиков шагнул назад.

– Не зажигай свет, – тихо сказала Роми. – И иди сюда.

– Как ты узнала, в какой я комнате? – задал он довольно глупый вопрос.

– Иди сюда. – Это звучало как приказ.

– Брось ты это, – сказал Меншиков, присаживаясь рядом с ней. – Не нужно, девочка. Если и попали в грязь, необязательно пачкаться по самые уши…

Он почувствовал руки Роми на своих плечах, ее дыхание на щеке и вдруг в диком несоответствии с ситуацией вспомнил, что Ле Медек был чемпионом управления по гандикапу, а его любимого коня звали Альтаирец, хотя никаких альтаирцев нет и не было, потому что у Альтаира нет ни одной планеты…

– Не нужно, Роми, – повторил он мягче. – От этого все равно легче не станет, ты уж поверь…

– Ты ничего не понимаешь, – прошептала ему на ухо Роми тем голосом, после которого будут только слезы. – У меня еще никого не было, ты понял? Совсем. Может, меня заберут завтра. Уж лучше так, чем совсем ничего, ну неужели ты не можешь понять? Ты же тоже погибнешь…

«Я понимаю все и давно знаю, что человечность многолика», – подумал он, пытаясь разглядеть в полутьме лицо девушки и увидеть, плачет она или нет. Иногда человечность в том, чтобы выстрелить первым. Иногда в том, чтобы опустить оружие, хотя сердце жаждет выстрела. Иногда в том, чтобы не иметь при себе оружия, когда в тебя стреляют. А иногда, оказывается, в том, чтобы, не любя, но и не чувствуя себя подлецом, целовать девушку, готовую удовольствоваться этим эрзацем, потому что неподдельного можно и не дождаться…

Посреди ночи он внезапно проснулся и сразу понял отчего – Роми не спала. Протянул руку – в ладонь сразу же уткнулась щека, но Меншиков не смог ощутить кожей, влажная она или нет, – его ладони были залиты прозрачным пластиком, скрывавшим еще одно хитрое приспособление из богатого арсенала «Динго».

– Ты почему не спишь? – спросил он так, словно они были далеко отсюда, если не на Гавайях, то по крайней мере на второй планете Альфы Каравеллы с ее фиолетовыми водопадами и чудесными пляжами.

– Глупый вопрос, – тихо сказала Роми. – Знаешь, что самое страшное? Даже не то, что нас одного за другим отправляют умирать. Страшно другое – всего несколько дней назад мы были богами. Титанами по крайней мере. Шли от звезды к звезде, потеряв им счет, за день воздвигали города, изменяли атмосферы планет, течение рек, сносили горы и осушали океаны. Почти боги. И вдруг – клетка, тюрьма, загон, шары эти проклятые, даже вены вскрыть не дали…