– А пушки шведские скоро перестанут палить! – уверенно предрек Апраксин. – Картечь-то до мыса не долетает, а чугунными ядрами лупить по разрозненной пехоте – дело зряшное и бесполезное…

С севера раздалась далекая и раскатистая канонада.

– Это господа Голицын с Соколовым шведам выдают по первое число! – радостно объявил Ванька Ухов, после чего тут же замолчал и стушевался – под сердитыми и гневными взглядами генералов.

– Балуешь ты, Александр Данилович, своих подчиненных! – неодобрительно покачал головой Шереметьев. – Воли себе взяли – рот открывать без приказа… У меня в корпусе за это с утра батогами потчуют, а по вечерам – добавляют…

Северная канонада продолжалась часа четыре с половиной, после чего над Ладогой установилась относительная тишина, изредка прерываемая редкими выстрелами шведских крепостных пушек. Еще минут через сорок над противоположным берегом невского устья взвились цветные ракеты китайских «потешных огней».

– Это генерал-майор Соколов подает условный сигнал, что они полностью выбили неприятеля с северных территорий, – обрадовался Егор и обратился к Шереметьеву: – Распорядись-ка, Борис Петрович, чтобы пяток ломовых единорогов переместили вдоль берега Невы версты на полторы. Там их пусть погрузят на «Луизу» и перебросят на правый берег. Про ядра и порох тоже надобно не забыть… Илью Солева ко мне, срочно!

Подбежал Солев – в новенькой форме поручика Екатерининского полка: с белоснежным шейным платком, тщательно выбритый, в высоких черных ботфортах, придерживая длинную шпагу, болтавшуюся в ножнах на левом боку.

– Здесь я, господин генерал-губернатор! – вытянулся в струнку, преданно поедая начальство глазами.

– Красавчик-то какой, уписаться можно, – тихонько шепнул Ухов за спиной Егора.

– Поручик Солев! Назначаю тебя командовать батареей единорогов на правом речном берегу! – приказал Егор, проигнорировав Ванькино замечание. – Проконтролировать переправу орудий через Неву. Установить их на удобных позициях. Открыть огонь по крепости – только после того, как заговорит артиллерия левого берега. Все ясно?

– Так точно, господин генерал-майор!

– Выполнять!

Когда Солев отбежал от них шагов на десять—двенадцать, Егор обернулся и неодобрительно посмотрел на Ухова:

– Дурак ты, Ванюша! Все люди ведут себя перед серьезным боем совершенно по-разному. Одни перестают не то чтобы бриться, но даже – умываться и принимать пищу. Другие, наоборот, выряжаются – словно собрались на новогодний бал к английской королеве… То что поручик Солев приоделся и даже парик свой слегка напудрил, вовсе не говорит о том, что он, поручик Солев, трус последний. Понял, деревенщина?