От запаха свежепролитой крови запершило во рту, и Арий кашлянул. Дикарь, руководивший церемонией, тут же поднял голову и выжидающе уставился на гостя. Арий знал, как обращаться с подобными людьми. За годы, проведенные на Земле, он постоянно общался именно с дикарями, чей неискушенный, наивный ум привлекал зрентшианца своей восприимчивостью, возможностью вкладывать в него нелепую веру, дающую, как ни странно, Арию силу. Он, чьи возможности уступали могуществу Командора, Черного Человека и Русия, был вынужден искать дополнительные источники силы, и таким источником стала вера в него людей — нелепая, слепая, но питающая вера. Арий не знал, почему и как это происходит, но вера давала силу большую, чем власть. В последнее время он все чаще и чаще приходил к странной, пугающей прагматичный рассудок мысли, что обладание верой и есть могущественнейшая власть, превосходящая власть королей, диктаторов и тиранов. Вкус могущества, даруемого верой, был самым сладким, словно вкус крови из освежеванного агнца.

Арий насладился сим вкусом, а затем аннигилировал лежавшие у подножия жертвенника конские трупы. После этого он затеплил на ладони внушительный язык пламени. Дикарь задрожал от ужаса, прочие просто боялись поднять голову. Тогда Арий загасил огонь и синтезировал из пространства и времени кресло, в каком удобно устроился. Сделав это, он отправил в убогий мозг дикаря волевой импульс. Тот покорно поднялся и приблизился к алтарю, дрожа каждым членом.

Арий в мгновение ока оценил суть дикаря. Тот был слаб, неуверен в себе. Он представлялся соплеменникам могущественным и мудрым, но не имел в своем сердце ни мудрости, ни могущества. Это больно ранило его сердце, и теперь он возлагал надежды на вдруг объявившегося бога, который должен дать мудрость и силу.

— Твое имя? — спросил Арий, не разжимая губ.

Дикарь назвался. Здесь он не был оригинален. Почему-то все подобные типы, забивавшие скот и людей, называли себя шаманами. Потом этот самый шаман начал говорить. Мысли его путались, так что Арий с трудом улавливал суть их. Резко обжегши сознание дикаря волевым импульсом, он приказал тому говорить четче и медленнее. Дикарь повиновался, он спрашивал дозволения бога продолжить празднество и убить приготовленных в жертву людей.

Арий бросил взгляд на тех, о ком говорил дикарь. Двое из них, со связанными за спиной руками лежали, подобно всем прочим, распростертыми на земле, третий — он был ближе других — медленно полз от жертвенника. Арий скривил губы. В его власти было спасти жизнь несчастных, но коленопреклоненные дикари ждали от своего бога иного решения. Их страх, их вера наполняли суть зрентшианца силой, огромной и сладкой. Нелепо было отказываться от этой силы. Жизнь ничтожных трех дикарей была ничем по сравнению с этой сладостной силой. И Арий махнул рукой: продолжайте!