— Если очень надо — постараюсь обернуться.

— Успеха!

Федор намотал на руку уздцы серафимовой лошади, хлестанул своего коня и исчез в клубах снежной пыли.

А мне-то что теперь торопиться? Обоз должен пройти Ярославль не раньше чем через два дня.

Я в одиночестве прибыл в старинный русский город. Остановившись на постоялом дворе отъедался, согревался и отсыпался. Поскольку выезд из города на Вологду был только один, я весь следующий день — с утра до вечера — проторчал там, но все впустую: обоза не было. И только на вторые сутки утром увидел выползающий с боковой улицы обоз — четверо саней и два десятка стрельцов охраны.

Я вскочил на коня и подъехал к обозу, проезжающему городские ворота. Пристроился рядом с замыкающим стрельцом.

— Кто старший из охраны?

— Ты кто таков, чтобы спрашивать?

— Боярин Михайлов.

Стрелец оглядел меня, кивнул головой.

— Вон, у первых саней едет, рядом с казначеем.

Обоз уже проехал ворота, втянулся на тракт. Дорога была узкой, и старший из охраны ехал теперь позади саней. Я догнал его и пристроился рядом, стремя в стремя.

— Доброго утречка! Ты старший будешь?

— Ну.

— Не нукай, не запряг. Я боярин Михайлов, из Вологды. Поговорить без посторонних можно?

— Тут все свои, говори, коль дело есть.

Что-то не понравился мне старшина стрелецкий. Вид нагловатый, смотрит свысока, да и не представился, когда я себя назвал. Неуважение. Плюнуть бы на него, да дело уж больно важное.

— Нападение на обоз намечается.

— Это кто сказал?

— Я. От разбойника узнал.