— И совершенно справедливо… — пояснил Первый. — Было какое-то решение «Бени»[113] на предмет того, чтобы выделить средства «в рамках общего бюджета». Кому это придет в голову перераспределять смету и из Парижа ехать нелегалом в Днепропетровск?

— Ха-ха, — грустно улыбнулся Второй, — российская сторона из экономии вообще сокращает аппарат военных атташе в Украине. Вместо трёх — сухопутного, военно-воздушного и военно-морского, останется один «атташонок» сразу на три государства: Украину, Белоруссию и Молдову. Основные функции военных атташе — производить полагающиеся по договорам проверки — отныне будут переданы специальным выездным комиссиям. Кто-то ушлый посчитал, что им приехать на неделю, напиться, натрахаться всласть обойдется дешевле… заодно и проверят.

Содержать балбесов, чтобы они круглый год на Украине пьянствовали и по бабам таскались, становится для россиянской казны накладно!

— Знаем мы эти выездные комиссии, — парировал Первый, — как-то в поезде, я совершенно случайно столкнулся с одной такой делегацией, возвращающейся в Москву. Генерал-полковник в фуражке с высокой тульей, в синих спортивных штанах и мятой форменной рубашке без галстука; вокруг него прыгают такие же полковники. Запаслись граждане военные салом (у всех тёщи на Украине) и начали пить.

Обрыгали все, что только могли, раздевали проводницу. Наконец, часов в двенадцать ночи, на пограничной станции «Хутор Михайловский» в вагон заявился российский сержант милиции и разогнал их всех пинками по купе…

— А что, разве раньше было лучше? — вступился за «россиянскую» армию мой спутник, служивший во времена оны контриком на Байконуре. — Наша 38-я площадка курировалась лично замглавкома РВСН товарищем генерал-полковником Яшиным. Под конец существования СССР она стала объектом загадочного циклопического строительства. Навезли камня, разбили площадь, соорудили два огромных мраморных фонтана. Один назывался «Черномор», другой — «Воевода». Возвели рядышком двухэтажные бараки. Это была страшная государственная тайна! Я лично подозреваю, что там строили шикарный генеральский бордель.

Ленинск их уже не устраивал, хотелось экзотики.

Приезжал Яшин на полигон, как наш брат контрик, конспиративно, без свиты, за ним молча ходили всего два полковника.

Но, увы… Замкомандующего примкнул к ГКЧП, и тайна площадки была погребена навеки. Солдатики сразу же засрали фонтаны… Зачем засрали? Считалось, что строить туалеты в пустыне — признак дурного тона. Солдаты ходили оправляться за бархан, для офицеров построили дощатый нужник. Специально для Устинова в своё время возвели кирпичный туалет с синим унитазом из итальянского фаянса и, невиданное, — подвели к нему воду. Только охрану выставить забыли! Прапорщики сразу же скрутили унитаз и зарыли его в песок, а потом обменяли на водку. Видел я этот унитаз в одной из квартир Ленинска…