- Смерть сатанинскому отродью!

  Мой враг совершает подвиг, и он не может удержаться от последнего слова, которое поставит точку в нашем противостоянии. Позер. Его пистолет изрыгает пламя. И все, что я могу сделать, это кинуть в него кинжал. Выстрела я не слышу, для меня все происходит как в немом кино. Пуля тупо и не очень сильно ударяет в мою грудь и, уже не чувствуя никакой боли или сомнений, я медленно опускаюсь на истоптанную ногами изгвазданную траву. И пока все это происходит, я вижу, что не промахнулся. Клинок кинжала вошел точно в ложбинку у основания черепа, и третий Воин Господа, прогнув спину, падает наземь.

  На душе как-то спокойно и тихо, и приходит удовлетворение оттого, что я хорошо выучил уроки моих учителей, боевиков полковника Лоскута и запорожских пластунов. Жаль, что так мало пожил в этом теле, но уж, видно, такова моя судьба, в расцвете сил, на самом взлете, погибнуть в бою.

  Темнота. Проваливаюсь в какое-то серое пространство и слышу обезличенный голос души Кара-Чурина Тюрка. Про амулет, висящий на моей груди, в горячке боя я совсем забыл, а вражеская пуля засела в груди и кровь из раны разбудила дух предка.

   "Что потомок, умираешь?"

  Услышав этот вопрос, я не был удивлен. Появилось какое-то наплевательское отношение ко всему происходящему и, копируя лишенный интонаций и каких либо скрытых смыслов, голос предка, я ответил:

   "Умираю".

   "А зря, дел у тебя впереди очень много".

   "Это точно. Хотелось бы еще пожить".

   "Тогда чего ты разлегся? Вставай".

  Последние слова немногословного духа-прародителя смолкли. В голове вспышка, как током ударило. По телу секундная дрожь, и я снова включился в реальность. Вернулись запахи и звуки. Правая рука сразу же ударила по груди, и пальцы проникли под заляпанный кровью кафтан. Кожа цела и не порвана, и на ней лежит измятый кусочек металла. Беру его, в отблесках костра рассматриваю, и оказывается, что это серебро. Прячу пулю в карман кафтана, на память. Рука прошлась по голени, и она тоже оказалось цела. Только что я умирал, а теперь снова здоров.

  Слава моему великому предку! Ура! Ура! Ура! Чудо свершилось!

  Изогнувшись всем телом, одним рывком я вскочил на ноги, и обнаружил вокруг себя пару переселенцев и Митяя Корчагу. Все они наблюдали за моим воскрешением, и в их глазах я видел смесь из нескольких чувств, основные из которых можно было расшифровать как радость, опасение и недоверие к тому, что видят глаза.

   - А как это ты...

  Старшина запорожских мастеров Коротняк появился рядом со мной, быстро ощупал грудь и, в недоумении, посмотрел на покрытые кровью ладони.