Замечательные были времена. Кругом бардак, никто не знает, что будет завтра, по ночам стреляют на улицах и грабят. Никто не работает, сплошные митинги с громкими лозунгами и призывами. А профессии у меня нет, денег тоже, и бросить все и удрать домой исключительно совесть не позволяет. Выжили мы больше потому, что несколько их арендаторов подкармливали бывших хозяев по старой памяти.

Я ведь тогда даже не пил — все рыскал в поисках возможности заработать. Наверстал потом, когда Ахмет поднялся и перестал шататься от слабости при легком ветерке, и можно было на него с облегчением свалить проблемы, отвалив до родной хаты. Вот там я уже расслабился и с облегчением устроил веселую жизнь собственным родителям. Даже стараюсь не вспоминать и сегодня. Стыдно и неприятно. Слишком уж резкий переход был от вечного напряжения и смертей к почти нормальной жизни.

Василю многие не любят, и задело. Она слишком безжалостна и требовательна на работе и в общении с посторонними, но кто ее не видел в те дни, тому и не понять, откуда это взялось. Зато никому не говорит, а дети этих простых татарских крестьян, что просто из доброты душевной нам жратву приносили, все за ее счет учились. Как на ноги всерьез встала и первые свободные деньги завелись, сама к людям ходила, не дожидаясь просьбы, и выясняла, в чем они нуждаются. У них и мыслей не было о чем-то таком просить, дальше должности фельдшера мечты не распространялись. А теперь уже работает целый взвод учившихся в университетах, и даже известная художница имеется. Куда там Айвазяну — такие пейзажи крымские малюют, что даже мне нравятся. Уже и внуками Василя занимается, и про каждого помнит. Не по обязанности, а потому что так правильно.

Есть в ней что-то такое от природы… аристократическое. «Это мои люди!» Она и меня пыталась в «свои люди» записать, но я отбрыкался. Не люблю, когда мне помогают из самых лучших побуждений, забыв поинтересоваться мнением. Хвала Аллаху, сам умудряюсь жить, и неплохо. Но иногда зудит — а не строит ли она козни за моей спиной, чисто по-дружески, давя на того же Белова? Надеюсь, хватает ума не делать этого. А гонорар или книга… Это другое дело. Не будут смотреть и читать — не станет она насильно пропихивать. Не настолько бескорыстна. Выбрасывать денежку без смысла очень не любит.

— Буду теперь еще и известный сценарист, — сознаюсь, засовывая договор в карман.

— Что-то вроде «Владимирской Руси» Коршунова? — с легкой насмешкой в голосе спрашивает.

— Да нет… это будет рангом пониже, и дым пожиже. Не дорос до такого масштаба. Про козни англичан и нашего доблестного разведчика, умыкающего Военную Тайну. А кстати, что, Коршунов уже снял очередной шедевр? Я не думал, что так быстро.