— А двадцать мешков зерна и десять бочек солонины — это тоже военное снаряжение? — с плохо скрытой насмешливостью поинтересовался Дарник.

Княжич вопросительно глянул на опекуна. Тот утвердительно кивнул.

— Эта помощь тебе будет оказана, — торопливо проговорил Севид.

Когда, уходили с княжеского двора, Сечень предложил:

— А если ударить в вечевой колокол и попросить воинов у города? Только ты должен сказать им что-то очень сильное.

Дарник чуть подумал:

— Не надо. Всем и так все ясно. Если бы кто хотел, тот сам пошел бы с нами.

— А если у них перед носом золотыми солидами позвенеть? — настаивал хорунжий.

— Наемники нанимают наемников! Не будем срамиться. Теперь наши главные союзники лес и ночь.

При выходе из Корояка недосчитались двух десятков воинов — кто-то сильно загулял, кто-то просто предпочел уклониться от слишком рискованного столкновения с гребенцами.

— Бойники надеялись, что короякцы нам помогут, — объяснил недостачу воинов Сечень. — Но когда все вокруг не верят в наше дело, то многие из своих тоже робеть начинают. Ты бы к ним хоть с ободряющим словом обратился, что ли?

Ободряющее слово?! Рыбья Кровь всегда с недоверием относился к любым краснобаям. Чтобы что-то важное зависело от хорошо или плохо составленной цепочки слов — да не может этого быть! Одно дело — умная беседа с кем-то одним, а другое — речь, обращенная к многолюдной толпе. Правда, с ним уже однажды такое случалось, когда он тех же бродников-сеченцев уговаривал перейти от хазар на свою сторону. Но там главным было то, что он без всякой предварительной договоренности в одиночку поехал во враждебное войско, и этот его поступок убеждал больше, чем слова. О чем ему говорить им теперь? Разве вожак волчьей стаи объясняет своим серым побратимам, как важно быть сильными и смелыми? Он просто рычит им: вперед — и ведет за собой без оглядки. Вот она, самая неприятная княжеская обязанность: говорить здравицы и торжественные речи, которые тебе самому кажутся смешными и нелепыми!

Тем не менее на первой же дневке Дарник решил последовать совету Сеченя и после трапезы приказал трубить общий сбор и впрыгнул на колесницу, что стояла возле его шатра.

— Мои воеводы каждый день спрашивают меня: куда и зачем мы идем? Слышал также разговоры, что ради своей новой славы я готов вас всех погубить. Правда в том, что славы даже при победе над гребенцами не будет ни мне, ни вам. Да и так ли нужна та слава? Пять лет назад я ушел из своего лесного селища, потому что жить в одном и том же лесу, копаться в земле всю оставшуюся жизнь казалось мне невыносимо. Я хотел видеть весь мир, всех самых смелых мужчин и самых красивых женщин. Чтобы все это увидеть, надо было стать или очень хитрым купцом, или удачливым воеводой. Вы, наверно, догадываетесь, что именно я выбрал? Я выбрал вас.