Из ворот крепости вышел сигнальщик из наших – его сразу видно по чёрному сукну пиджачной пары – такая вот сложилась у речников форма одежды. Пишет семафором: "Корн к царю."

Час от часу не легче. Потому что под такой фамилией тут только моя реципиентка. Подошли к берегу, и Софи, сойдя на сушу, отправилась к воротам. На протяжении всего этого похода при ней неизменно состоят два добрых молодца, приставленных Фёдором Юрьевичем Ромодановским. Это ещё с момента погрузки на Яузе. А ещё она сама держит при себе двоих охотников из числа котласских зырян. Пришлось создавать собственное охранное подразделение, которое занимается очисткой важных для нас пространств от разбойников. Сначала начали шалить в районе сухого волока, потом по Кельтме. Экипажам пришлось отстреливаться, а сторож перевоза мудро утёк и привёл подмогу. И это в северных краях, где относительно спокойно. В Поволжье пошаливают чаще.

Так что мы с Софочкой теперь без охраны не ходим. Особенно на непростой донской земле.

— Здрав будь, герр Питер! И вам, господа командиры, моё почтение, — поздоровался я при виде обступивших стол с картой руководителей похода.

— Заходи, Софья Джонатановна, — ухмыльнулся довольный лёгкой победой Петр. — А ну-ка, раскинь нам на картах, что далее будет?

— Этого мне карты не покажут, — улыбнулась Софи. — Ни географические, ни игральные. Ежели большое войско укрепится в низовьях Днепра и захватит Очаков, Крыму придёт карачун, в народе именуемый словом "кирдык". Татары тамошние не смогут делать набегов и зачахнут без добычи за своим Перекопом. Останется просто подождать, зорко поглядывая на их попытки пройти на Русь грабительским походом.

— Лодки свои мне оставь вместе с шарманщиками и капитанами, — приказал царь. — Речную стражу учиню по рекам здешним низовым. А то пока от крепостицы до места, где появились конные, отряд, направленный впереймы, доберётся, тех татар уже и след простыл. Лови их потом по всему Дикому Полю.

— Да, герр Питер, — смиренно потупила очи Софочка.

— А что взамен потребуешь?

— Разрешения ходить по реке Чусовой и далее за неё.

— Так тебе же царевна позволила!

— Фёдор Юрьевич, — кивнул я на Ромодановского, — предупредил, что иноземцам этот путь заказан.

Взгляд, который Пётр направил на будущего князя-кесаря, не предвещал тому радостей в ближайшее время.

— Ты мне скажи, во сколько это казне обойдётся? — направил государь мысли моей реципиентки в нужное русло.

— Твоя казна, тебе и решать. Ты же с меня налогов не берёшь, вот и получи ответ за доброе к бедной иноземке отношение. И в придачу четыре тридцатидвухфунтовки французами отлитые. Знатные, скажу тебе, орудия для береговой батареи. А только людей своих я через год обратно потребую, а ты пообещай отпустить. Они у меня – чистое золото. Так что пускай твои людишки дело шарманное переймут и судоводительскому труду обучатся.