Сворачивая плотный пергамент, он вспомнил, как на удивление быстро решился вопрос с раскруткой харьковского пищепрома. Оказалось, далеко не все фирмы и предприятия, особенно работавшие ещё с советских времён, утеряли навыки и, самое интересное, возможности работать без всяких химических добавок – красителей, улучшителей, стабилизаторов, усилителей вкуса и прочих достижений высоких кормовых технологий. Было бы сырьё, а уж слепить продукцию по рецептурам из потрёпанных книжек никакого труда не составит. Вот с внешним видом и упаковкой на данный момент была полная засада. Та же приснопамятная колбаса благополучно вернулась к здоровому сероватому цвету отварного или подкопчённого мяса. Почему-то в собственноручно сваренном на домашней плите супе никакого морального отторжения не вызывавшего, но на витрине – по первости – доводившего некоторых покупательниц из молодых до натуральной истерики. Ничего, пообвыклись и притерпелись, теперь за весьма и весьма дорогой колбасой, не входившей в список отовариваемых по соцкартам товаров, кое-где даже выстраивались небольшие очереди.

Пока пюре разогревалось, Алексей запустил кофе-машину. Пшикнув, звякнув, агрегат из недостижимого в будущем Евросоюза исправно выдал две порции капуччино из купленной через шведское представительство арабики. Одну кружку Мишин сразу взял с подставки и потихоньку отхлёбывал, откинувшись на спинку секретарского кресла. Многое, конечно, удалось сделать. Не столько им, чиновникам и служащим нового государства, а обычным харьковчанам, вдруг освобождённым от назойливой властной руки. Вот, например, разогреваемый в печке полуфабрикат, называемый так исключительно по привычке. На самом деле это был вполне готовый к употреблению продукт, выпускаемый уже на пяти предприятиях в области. С жестью для консервных банок и плёнкой для пакетов было весьма тяжело и местные умельцы придумали использовать для выпуска подобной продукции фасовочные машины для масла и маргарина. Всё равно они большей частью простаивали из-за отсутствия нужного для молокозаводов сырья. То молоко, что производилось в области, практически всё уходило на детское питание и, в сухом виде, в резервы и карточный фонд. Пергамин, конечно, закупали в СССР – спешно реконструируемый «на ходу» Шебекинский газоперерабатывающий завод нужного качества гранулят для пластиков и плёнок выдать был ещё не в состоянии. Через год, может быть, а пока приходилось обходиться картоном и упаковочной бумагой во всех видах. Во многом из-за этого, например, в продаже не было расфасованного в пакеты молока и других кисломолочных продуктов – инфраструктура для оборота стеклянной тары к две тысячи восьмому году была большей частью ликвидирована, как и сама стеклотара. Именно по этой причине детское питание выдавалось теперь в бутылках из-под пива – зрелище, в прежние времена абсолютно непредставимое. В области наступил ренессанс торговли в розлив, а также резко выросла потребность в соответствующей таре, что вызвало самый настоящий бум в сфере кустарной металлообработки.