В рукописи уже ходил краткий дайджест грядущих биографий знаменитых на то время людей. Благоразумно ограниченный, правда, известными актёрами, писателями и композиторами. Из видных политических деятелей там упоминался только безобидный Будённый и прошествовавший через весь двадцатый век Каганович. Но даже за этот, в общем-то достаточно пресный для начала двадцать первого века сборник исторических анекдотов, семейных хроник и слегка жареных фактов вполне можно было загреметь по этапу. Но на данный момент республиканские власти подобными фактами не располагали.

– Если нас всё больше и больше заталкивают в нишу узкоспециального консультирования, – начал вслух размышлять Щербинин, – то это может значить, кроме всего прочего…

Он замолчал и внимательно посмотрел на Олега. Мирошниченко скривился, как от зубной боли, но фразу продолжил

– Что у них есть поток футур-информации помимо наших официальных структур. Так?

– Вполне. Ещё, – Михаил отлистнул в своём блокноте пару страниц назад, – смотри, что получается. Вот здесь, здесь и здесь, – он с нажимом подчеркнул выделенные записи, – новых планов совместной работы после десятого ноября просто нет. Ещё пара позиций отрабатывается до пятнадцатого и дальше тоже пустота. Ничего нового, что каждую неделю появлялось эти три месяца. Как будто советским вдруг стало ничего не надо, а?

Мирошниченко выпрямился, слегка побледнел.

– Может надо, но уже без нашего участия? Что вам сказал Берия?

– Спросил всё ли в порядке с нашим оружием.

Долгие секунды они смотрели друг другу в глаза, пока Олег не хряпнул кулаком по столу.

– Бл..! Они кого-то завалят из наших стволов, а отвечать придётся нам!

Щербинин встал, направился к выходу.

– В аппаратную, быстро! – бросил он Олегу, распахнул дверь, приказал дежурному бодигарду.

– Срочно вызвать полпреда! Начальника охраны в кризисный центр!

Буквально бегом спустившись в надёжный подвал, встретив по дороге начальника охраны представительства, ранее отставного полковника СА Мелентьева, они прошли коротким коридором к прикрытой стальной дверью большой комнате, громко называемой «кризисным центром». На самом деле это помещение с экранированными мелкой металлической сеткой стенами и потолком служило дублирующими узлом связи и хранилищем всякого разного неприкосновенного запаса – от продуктов до уложенных в металлические шкафы оружия и боеприпасов. В случае крайней необходимости в нём можно было пережить даже химическую атаку или краткосрочное радиоактивное заражение местности – стоящая в дальнем углу громоздкая фильтрационая установка с запасом регенерирующих патронов позволяла продержаться около двух суток. Но это были такие крайности, о которых Михаил предпочитал не задумываться. По крайней мере, пока.