выполнять их указания себе дороже. Передаю тебя, Наталья, в жестокие руки эскулапов
будущего. Хоть выспишься на скаку...
В неподвижном воздухе висели запахи сгоревшего пороха и солярки, горелого железа
и тряпок, свежей крови и прелой листвы и самый паршивый из всех запахов - запах
смерти. Ганс, в отсыревшей от росы и висящей в воздухе влаги одежде, не выспавшийся,
хмурый и злой потрошил штык-ножом банку мясных консервов из сухпайка. Ночка и утро
выдались беспокойными, поляки опять пытались прощупать оборону своими "ночными
дьяволами", но сейчас вроде бы всё стихло - самое время перекусить. Сидящий рядом
связист, молча протянул Гансу наушники. В ответ на немой вопрос, мотнул головой в
сторону расположения основных сил батальона. Понятно - комбат Кнохляйн. Может быть
узнал что-то новое и спешит поделиться? Продолжая грызть галету, Ганс снял каску и
натянул на голову наушники.