– Дела… – задумчиво произнес полковник. – Очень уверенный в себе молодой человек, очень. Всех, кто будет рядом…

Вадим Русланович, поправив очки, поднял руку, но Рашин его остановил, поднялся, застегнул пиджак и громко проговорил:

– Лейтенант Рядко! Объявляю вам благодарность!

– Служу Советскому Союзу! – гаркнул офицер.

IV

IV

Олег проснулся совсем разбитым. Еще и подташнивало. Наверное, безотходное советское пищевое производство давало о себе знать. Что из мяса нельзя продать – на фарш, из него и котлеты, и клецки для супа.

Ремни вокруг запястий были затянуты на удивление слабо. Можно попытаться высвободить руки – а толку?

– Уткин! – позвал он. И еще громче: – Уткин-Прибауткин!

Звякнул засов, вошел служака, и сразу, по обыкновению, начал почесывать затылок.

– Ну ты и дрыхнешь! – заметил он.

– Так долго? – с сожалением спросил Олег.

– Ну. Заснул вчера в пять дня, а сейчас – восемь утра. Я уж тебе и ужин приносил, и завтрак – по фигу, ты как мертвец.

Белый Лоб почувствовал легкое урчание в животе.

– И что на завтрак?

– Каша. Перловая.

– С тараканами?

– Хе. Не без того. Вместо изюму!

– Ну так неси.

– Фигушки. Все по распорядку. Жди теперь обеда. Давай развяжу.