— Повторите снова, сэр, чтобы я не ошибся.

Берд записал, выпрямился и повернулся к Жозефине.

— Иди, девочка, иди к нему. Он купил тебя — теперь ты его.

Двигаясь с грацией, которая соответствовала ее красоте, Жозефина сошла с помоста аукциона. Пиит Харди обнял ее за талию. Она стояла выпрямившись, ни отстраняясь, ни прижимаясь к нему. Коллективный вздох зависти прошел по толпе. Парень из Алабамы, последний претендент на нее в аукционе, спросил: — Скажите, сэр, что вы собираетесь с ней делать теперь, когда вы получили ее?

Харди запрокинул голову и захохотал.

— А что же, черт возьми, вы думаете, я буду делать с ней, сэр? То же самое, что делали бы вы, если бы купили ее.

Алабамец тоже засмеялся, правда печально. Коделл наблюдал за лицом Жозефины. Оно стало застывшим, почти неживым. Она, должно быть, надеялась, что человек из Ривингтона, в такой необычной одежде, будет отличаться от других в лучшую сторону. Обнаружить, что он ничем от них не отличается, было жестоким разочарованием.

— По очень разумной цене, господа, я могу поставить оковы на ваши покупки, чтобы вы не волновались, что они окажутся чересчур резвыми.

Джошуа Берд весело фыркнул. Несколько человек подошли к нему за этой услугой.

Коделл пошел прочь от главной площади города. Для него аукцион рабов был просто способом провести часть длинного субботнего дня. Он не мог даже мечтать об обладании рабом, особенно теперь, в летнее время, когда его школа была закрыта. Репетиторство, написание писем для неграмотных обывателей и переписывание аккуратным почерком документов округа давали ему доход, достаточный, чтобы не умереть с голоду, но не более того.

Джордж Льюис догнал его по пути.

— Как поживаете теперь, Нейт?

— Неплохо, благодарю вас, сэр.

Хотя он уже не являлся его капитаном, Льюис был достаточно большим человеком в Нэшвилле, чтобы Коделл оказывал ему соответствующее уважение.

— Вижу, вы не стали покупать негров сегодня.

— И не планировал, у меня их достаточно для моей табачной плантации, и даже излишек. Я пришел ознакомиться с ценами на случай, если я решу продать парочку.

— Вот как.

Коделл не один десяток лет знал, что он никогда не будет богатым человеком. Но это знание не беспокоило его. Иногда, как сейчас, он получал небольшое развлечение от прослушивания того, о чем беспокоятся богатые люди.

У меня слишком много рабов для моей земли? Может, немного продать?

Нет, это были проблемы, которые никогда не волновали его.