Зато в блиндаже мгновенно похолодало, на бревнах едва изморозь не выступила. Силу здесь можно было взять только лишь из самого «пузыря» – приближая таким образом неизбежный его конец. А вместе с ним – и всех тех, кто был внутри.

Порошин оглянулся – Синичка и Елена стояли, держась за руки. Обе бледные, сосредоточенные. Вдвоем, надо полагать, ударили они куда эффективней, чем измученная Елена в одиночку. Только вот для следующего такого же удара силу будет не так легко собрать. Да и лопнет «пузырь», не выдержит нагрузки…

– Руби! – крикнул Езерский и первым нанес удар сунувшемуся в проем немцу.

Казаки рубились умело – не давая противнику проникнуть внутрь и в то же время не мешая друг другу. Порошин старался не обращать внимания на яростный звон клинков, на недоуменные взгляды, которые бросали на него воины. Он пока не сражался. Он лихорадочно прощупывал и оценивал сталкивавшиеся здесь и сейчас потоки магии – это было его главное дело, так и только так он мог предотвратить прорыв мертвых наружу и – вдруг получится? – помочь запертым в «пузыре» своим.

Неважные были дела, совсем неважные. Существовать «пузырю» оставалось совсем недолго. Если бездействовать – продолбит его некромагия немецкого оберега, а тех, кто внутри – разорвет. Пока прорыв наружу не случился, противостоять атакам проще – да только откуда силу взять? Разве… из самого «пузыря»?

Он на пробу прикоснулся к содрогающимся стенкам, почувствовал биение текущей в них магии – магии, державшей «пузырь» в том виде, в каком он был. Вытянул силу – совсем немного. Пожалуй, если ударить простым «жгутом» с утяжелением основной формулы, то эффект в тонком мире будет куда заметней, чем в материальном.

– Ложись! – крикнул Порошин и швырнул свернутой в «жгут» силой в проем. Атакующих смело, словно их и не было. Только по-прежнему плыли в проем клочья лежавшей где-то рядом Серой Дороги.

– Закрывай! – скомандовал подпоручик. Дверь захлопнулась, и казаки взгромоздили засов на место.

Все остались целы, и после боя казалось даже, что в блиндаже потеплело. Но на самом деле это была лишь иллюзия. И времени, и сил у обороняющихся стало меньше.

– Эк вы ударили, господин штабс-капитан! – Езерский восхищенно покрутил головой, убирая саблю в ножны. На клинке потеки вражеской крови исчезали сами собой, на глазах. Подпоручик этого не замечал. – Ежели б вы раньше к нам пробились, мы б давно германцев отогнали и отсюда ушли.

– Не вышло раньше, – сознался Порошин. «И то в последний момент успел», – подумалось ему. Если б не саданул чистой силой из «крышки» прямиком в Вернадского – Юнга – призраки в «пузыре» были бы обречены. Да и сейчас… не так много у них шансов пережить эту ночь. Как и у самого Порошина.