Порошин осторожно открыл глаза. Они сидели на земляном полу, крепко обнявшись. Их забросило, несомненно, куда-то близко к Серой Дороге – но не совсем на нее, потому что вместо серого марева маг увидел полутемное помещение с низким дощатым потолком, освещенное единственной свечой, воткнутой в заляпанную воском бутылку из зеленого стекла. Бутылка стояла на грубо сколоченном столе, заваленном в беспорядке какими-то бумагами. Вокруг стола собрались люди в военной форме, в слабом свете свечи казавшиеся призраками. Порошин поморгал – нет, дело не в свече, просто все вокруг кажется блеклым, словно тонет в легком тумане. Серая Дорога рядом… Но что это – блиндаж? И где? И что это за люди?

А они обернулись и все как один глядели на мага с помощницей как на свершившееся чудо.

Наконец вперед шагнул высокий офицер в полузнакомой форме: гимнастерка вроде похожа на советскую, а вроде и не похожа, фуражка с кокардой, а не с красной звездой, погоны – странные и на боку – сабля… Порошин пригляделся и почувствовал, как у него дыхание пересеклось. Не мертвая была могила на берегу прудика, совсем не мертвая. Вот они все, лежащие в ней, погибшие тридцать лет назад русские солдаты.

Еще несколько мгновений они молча глядели друг на друга: два времени, две войны. Четырнадцатый год и сорок пятый. Порошину и раньше случалось сталкиваться с призраками давно умерших людей, но никогда еще они не выглядели такими настоящими, такими живыми. Такими… похожими на него самого.

Призрак – нечто большее, чем душа, и нечто меньшее, чем человек. Сущность, слишком тяжелая для Серой Дороги и слишком легковесная для материального мира живых. С какой стороны ни погляди – аномалия, и существовать-то могущая только и исключительно в зоне магических возмущений. «Это куда же нас занесло…» – растерянно подумал посмертник.

Маг осторожно оторвал от себя все еще цеплявшуюся за шинель помощницу, поднялся и помог встать и ей. С неизвестным офицером он оказался одного роста. Тот, пожалуй, был постарше Порошина, носил тонкие, загнутые вверх усы, а фуражку чуть сдвигал на правую сторону. Точно так, как Порошин видел на старых фотографиях.

Офицер дождался, когда маг поднимется, и обратился к нему, явно сдерживая волнение:

– Здравия желаю, господин штабс-капитан! Вы… русский?

– Русский, – признался Порошин. – Маг-капитан Иван Порошин, спецотдел при штабе сто тридцать седьмой стрелковой дивизии.

– Ну вот, Архипов, – сказал офицер кому-то через плечо с явным облегчением, – а ты не верил, что помощь придет! Погоны у вас, господин штабс-капитан, без вензеля, без номера… Видать, что-то новое ввели? Для полевой формы? Да и форма… – и он покосился почему-то не на Порошина, а на Синичку, тихонько стоявшую за плечом у мага.