— Как вы сказали, "Кукушка"?

— Ну, да. "Кукушка" подкладывает своё яйцо, в данном случае — информацию, во вражеское гнездо. Из "яйца" вылупляется птенец — альтернативный план действий англичан, составленный к нашей выгоде. И он выкидывает из гнезда всех прочих птенцов — невыгодные нам планы. А если Англия начинает выполнять наши планы, то ей впору у "Кукушки" спрашивать, сколько лет жить осталось.

— Да вы поэт, капитан Любимов, — усмехнулся Лаврентий Павлович, слушавший очень внимательно и явно пытавшийся до последнего штриха осознать мои несколько сумбурные объяснения. — Впрочем, для нас это не секрет.

— Поздравляю вас, товарищ Комиссар госбезопасности первого ранга, с успешной реализацией подготовительного этапа задуманной ВАМИ операции "Кукушка". Столь секретной, что ВЫ даже не доверили её бумаге. Рад, что вы довольны спектаклем, разыгранным мной перед британским атташе. Надеюсь, что операция "Кукушка", требующая слаженной совместной работы нашего наркомата и НКИД, будет в самое ближайшее время утверждена и назначена к дальнейшему выполнению Предсовнаркома товарищем Сталиным и генеральным секретарём ВКП(б) товарищем Кировым, — некоторые слова я сознательно выделил голосом, однако и без того подтекст был ясен даже младенцу.

— Вот даже как?

— Именно так! Надеюсь, товарищ Берия, ТЕПЕРЬ вы уже не сомневаетесь в моей преданности, несмотря на смутную биографию, Советской Власти?

Берия остановил на мне долгий взгляд, оценивая и взвешивая, а потом вынес вердикт.

— Теперь не сомневаюсь, признаю мнение товарища Сталина о том, что пользы от вас гораздо больше, чем вреда, абсолютно верной. Скажите, товарищ капитан госбезопасности, а весь этот план вы составили в те считанные минуты, которые затратили на беседу с атташе?

— Не совсем так, — ответил я честно. — Чего-то подобного я от британцев ожидал. Они мастера использовать людские слабости. О моих близких отношениях с бывшим наркомом ВМФ не ведал разве что слепоглухонемой. А англичане всегда пристально следили именно за тем, что хоть как-то связано с флотом. Узнав, что товарища Кожанова, с которым мы работали в связке, отправили в отставку, они решили, что и я буду беспокоиться за своё будущее. Кнут, в виде опалы, удачно дополнялся пряником в виде денег и положения, которое я мог бы занять в Лондоне. По их мнению, этого могло бы хватить. Если бы у них вышло, они убили бы на корню моральный дух советского народа. Только представьте себе, неформальный лидер "новой оппозиции", человек, вышедший из рядов рабочего класса и добившийся очень многого сам, вдруг разочаровался в Советской власти, предал её и сбежал. Развить мысль о том, что это не я такой подонок, а Советская власть никуда не годится, не составило бы большого труда. Впрочем, это могло бы случиться, если бы я потерял бы доверие партии и был арестован за шпионаж в пользу Англии. В общем, либо сманить, либо скомпрометировать. А через меня скомпрометировать и само социалистическое государство. К тому же, удар по "новой оппозиции", от которого она явно не смогла бы оправиться, вновь открыл бы путь для внедрения агентов в эшелоны управления СССР. В целом же акция говорит, что наши враги отчаялись вести свою подрывную работу через органы управления и перенесли усилия на выбивание из строя инженерно-технических кадров в надежде подорвать потенциал советской экономики и обороны. Следует ждать подобного в отношении других товарищей. Заниматься профилактикой и ни в коем случае не рубить с плеча.