— Может быть, может быть, капитан Любимов, — задумчиво сказал нарком. — Только воплощать этот заведомо негодный проект всё равно придётся. Причём, именно вам. Боюсь, никто больше с задачей не справится. Потому, что, кроме товарища Ворошилова, в западню успел угодить и товарищ Киров, генеральный секретарь ВКП(б). Он, уверенный, что это оружие не может быть использовано врагами СССР для нападения на нас, а только для нашей защиты, объявил, выступая на митинге в Ленинграде, на "подшефном" Кировском заводе, что именно его трудовому коллективу выпала высокая честь сделать почин. Оплошать и нанести ущерб репутации партии мы позволить не можем. Я понимаю, что задача невероятно сложная. К тому же вам придётся работать на новом для себя уровне. Не как главного конструктора одного КБ, а как координатора работы нескольких заводов. Постарайтесь не подвести. Совнарком своим решением возложил на вас, по моей просьбе, персональную ответственность. Потребуется помощь — немедленно обращайтесь без всякого стеснения. Сделаем всё возможное. Но, пусть не батальоны, а хотя бы пару-тройку машин вы построить должны.

— Есть, товарищ комиссар госбезопасности первого ранга, — буркнул я и отвернулся к окну, сделав вид, что мне интересны надвигающиеся стены Кремля. Вот и пойми этого мингрела! То ли действительно превозмог себя и примирился с моим присутствием в СССР живым и не за решёткой, то ли просто развёл "на доверие" и использовал моё же оружие, несмотря на все мои страховки, против меня.

Эпизод 7

Эпизод 7

Сотрудник внутренней охраны Кремля у дверей кинозала, куда нас двоих направил Поскрёбышев, козырнув, предупредил, что сеанс ещё идёт и сам приоткрыл нам дверь, чтобы мы, входя, не распахнули её настежь, помешав просмотру. Внутри, в относительно небольшом помещении, размером даже, пожалуй, поменьше школьного класса, пробиваемые насквозь мощными лучами стрекотавшего кинопроэктора, плавали густые клубы табачного дыма. Берия, потянув меня за рукав, усадил меня рядом с собой на первый же попавшийся свободный стул на самой галёрке, хотя можно было бы пройти вперёд и занять более удобные места. Видимо, не хотел мешать собравшимся, сосредоточившим всё своё внимание на происходящем на экране.

А там… Выступая в Сталинграде, я не заметил кинооператоров, но, оказывается, один всё-таки был точно. Он выбрал позицию довольно далеко от ораторов, почти сбоку от них, справа, на трибуне стадиона, находившейся в солнечной тени. Понятно, это было необходимо, чтобы создать условия для съёмки. И, одновременно, хорошо маскировало хроникёра. Награду или премию на худой конец, он точно заслужил. Получается, киношники не только сняли происходящее на митинге, но и в течение одной короткой летней ночи проявили фильм, а утром, опередив меня, отправили его курьерским самолётом, в Москву. Иначе и не могло быть, вперёд "эстафеты" надо лететь вовсе без посадок и подниматься в воздух ещё затемно.