Впрочем, успехам «Георгия» было вполне логичное объяснение — именно этот броненосец еще до войны показывал лучшие среди кораблей аналогичного класса результаты на всех эскадренных стрельбах.* Да и богатая практика отражения минных атак за три месяца пребывания на внешнем рейде преизрядно отточила навыки его артиллеристов.
Кроме того, спустя полчаса ущерб японскому флагману нанесла уже его собственная артиллерия, когда от взрыва снаряда в стволе одного из орудий вышла из строя кормовая башня главного калибра. То же самое незадолго до того случилось и на «Асахи», причем также с кормовой башней. Виновниками в обоих случаях были доработанные взрыватели, чувствительность которых повысили после боя 27 января и, видимо, уже чрезмерно.*
Таким образом, для «Георгия Победоносца» к середине боя ситуация сменилась с «один против трех» на «один против двух», считая по «головам», или даже «один против одного» — по оставшимся стволам главной артиллерии его противников.
Тем не менее, с присоединением около 16.30 к японцам крейсеров «Читосе», «Такасаго», «Акаси» и «Сума» неравенство противников по силам снова выросло, даже с учетом того, что примерно в это же время на помощь русским пришли «Яхонт» и «Алмаз» с десятком миноносцев. И теперь четырем «рюриковичам» противостояли «Асама», «Ниссин», «Читосе» и «Такасаго», а «Чиода», «Акаси» и «Сума» перестреливались с двумя «камушками».
Закономерным итогом численного превосходства врага стали потери у русской стороны. Несмотря на все старания «Георгия Победоносца» защитить русские канлодки и оттянуть на себя огонь броненосцев Того, для «Корейца» этот поход стал последним — попадание японского 305-мм снаряда вызвало взрыв погребов главного калибра. Из всего экипажа корабля в 170 душ японцы позже выловили из воды лишь двух полуоглушенных моряков. Две других канонерки получили по несколько снарядов каждая, были испятнаны осколочными пробоинами от близких разрывов, имели убитых и раненых, но смогли уйти на мелководье и до Порт-Артура все же добрались.