— Да, — кивнул Якир. — Не эсеры…

— Не эсеры… — задумчиво повторил за Якиром Розенберг. — В восемнадцатом году…

Никольский знал, что происходило в 1918 году, но он был не Дзержинский, и заходить так далеко, как зашел "Железный Феликс", себе позволить не мог.

— Мы работаем над этим вопросом, товарищ Розенберг, — сказал он.

"Но повод просто замечательный…"

— Однако, — добавил Никольский, едва только уловил искру понимания, промелькнувшую в глазах посла. — Пока мы не создали более благоприятных обстоятельств… было бы крайне желательно, чтобы товарищ командарм 1-го ранга переговорил с военным руководством поумовцев и вообще с военными… Выехать с инспекцией в войска, произнести речь…

— Неплохая идея, — согласился Якир. — Но в данной ситуации мой выезд в войска может быть интерпретирован в отрицательном смысле.

— Повод можно создать, — осторожно возразил Никольский, видя, что Розенберг не вмешивается. Покуривает у письменного стола, слушает, но молчит.

— Например? — а вот Якир, судя по всему, воодушевился, он увидел путь к реальному действию и готов был осуществить его в разумных, разумеется, пределах.

— Под Саламанкой возник тактический тупик…

— Вечная ничья, — усмехнулся Якир. — Но мы, я думаю, способны переломить ситуацию, и мы ее переломим.

— Вот и повод, — осторожно предложил Никольский. — Там как раз сильны позиции ПОУМ и Дуррути.

— Повод неплох, но недостаточен, — покачал головой командарм. — В военном отношении Мерецков вполне способен справиться с ситуацией и без моего вмешательства. Люди это знают.

— Может, посещение госпиталей? — предположил тогда Никольский.

— Для командующего армейской группой повод мелковат, — вмешался в разговор Розенберг. — Но туда едет с концертом Виктория Фар, и это меняет дело.

— Виктория Фар… — ну, Якир не мог не знать, что она в Испании. В армии только о ней и говорили, но, видимо, ему такой вариант в голову не пришел.

— Сегодня она выступает в Мадриде, — сказал между тем Розенберг. — А вы… ведь может случиться, что вы были заняты, Иона Эммануилович? Командующий — человек загруженный… Мы с Марьяной примем ее здесь, а послезавтра вы могли бы встретить ее на концерте… Где она выступает? — повернулся он к Никольскому.

— В госпитале Эль-Эспинар, товарищ Розенберг, — сразу же ответил Никольский. — Это как раз Саламанкское направление.

— Ну, вот и повод, — кивнул Розенберг. — И госпиталь, и направление, и мадемуазель Фар.

— Да, пожалуй, — согласился Якир и все-таки закурил.