"
"Или это у Ницше?"
Но как бы то ни было, теперь она была уже не настолько уверена в своей "теории", как несколько месяцев назад. Хотя, если откровенно, дело не в том, отчего так происходит, а в том, что на самом деле творится с Бастом, а с ним явно что-то было не ладно. И, хотя он успешно скрывал свои чувства от остальных, от нее — и, скорее всего, от Кайзерины, — Себастиан закрыться не мог. Женщины, тем более — влюбленные женщины, чрезвычайно чувствительны к некоторым нюансам. Так что хотел того Баст или нет, Вильда его глубоко запрятанную, странную и необъяснимую боль почувствовала. Что-то — как отголоски дальней грозы — прорывалось, несмотря на все барьеры и рогатки, что установил Себастиан фон Шаунбург на пути к своей душе. Что-что, а это он умел: быть, или вернее, казаться холодным логиком, чуждым излишней эмоциональности, столь любезной сентиментальным бюргерам.
"Но Баст не бюргер".
О, да, риттер фон Шаунбург никак не бюргер, но, разумеется, Вильда имела в виду нечто совсем иное.
Между тем автомобиль съехал с дороги и по узкой просеке — с осторожностью человека, идущего через болото — выехал на зеленую опушку, полого спускающуюся к самой воде. Между травой и медленной водой Хавеля виднелась узкая песчаная полоска.
— Здесь? — спросил Баст.
— Чудесно, — откликнулась Вильда, которой нравилась игра в галантность. Вот Кайзерина определенно не приняла бы игры. "Зачем спрашивать, если ты уже все решил?" — спросила бы Кейт. Но Вильда не Кейт…
— Спасибо, Ви, — улыбнулся Баст и заглушил двигатель.
Он опять понял ее с полуслова, а она? Могла ли она похвастаться таким же пониманием мужчины, которого любила?
"Я безумно влюблена", — произнесла она мысленно.
Однако фраза ей не понравилась. По смыслу, вроде бы, верно, а все равно — пошлость.
— Сюрприз? — улыбнулась она. — Пикник? Вдвоем? — подняла бровь, решительно позволяя себе то, чего еще ни разу не позволила. — Ты уезжаешь? Один? С Кайзериной?
— Как много вопросов, — притворно испугался Баст и, выйдя из машины, обошел ее спереди, чтобы открыть дверцу со стороны Вильды. — С какого начнем? — он распахнул дверцу и подал Вильде руку. — С первого или последнего? Или поговорим о нас?
— О нас?
Вот тут он ее действительно удивил. Разговор начистоту, имея в виду их "тройственный", с Кайзериной, союз, — последнее, что Вильда могла ожидать от своего мужа. Она даже и намекать на эту щекотливую тему не предполагала. Однако заговорил он…
— Я…