— Всего через час на разведку вылетим на 'Девуатинах' мы с подпоручником Терновским. Но это не повод для остальных пускаться в пляс, словно мыши за спиной уснувшего кота. До нашего отлета мы с вами как раз и начнем замену моторов. Кроме того на плечи всех бойцов дивизиона ложится перебазирование на отдельную полосу и оснащение ремонтных мастерских. Обещаю вам, что тех из пилотов, кто окажутся умелыми и старательными не только в тренировочных вылетах, но и в наземной работе, я первыми возьму на боевое задание…

Первые два мотора, наконец, под цветистую польскую ругань встали на свои законные места. Моторамы 'Лорен-Дитрих', неподходили для моторов 'Испано', но по счастью, их удалось быстро заменить на родные, оказавшиеся на складе. Снявшее с себя ремонтные комбинезоны начальство, тут же опробовало оба устаревших истребителя, и в целом осталось довольно, хотя центровка машин стала немного более задней. Но и с этим тоже справились, убрав из-за спины летчика массивный аккумулятор, и осушив хвостовой бензобак. Едва двинувшись к своим 'Девуатинам', Павла с Терновским были неожиданно перехвачены морским капитаном Янчевским.

— Пан поручник. Пара слов тет-а-тет.

— Слушаю вас, пан капитан.

— Я сегодня улетаю в Юрат, вот и хотел для себя уточнить, к кому в подчинение попадут мои хлопаки. Жаль мне мальчишек, в бой рвутся, а самолетов для них нет. Приказать им сидеть тут в Варшаве, я не могу. Еще выкинут какую-нибудь глупость. Поэтому разрешите узнать, пан поручник, это ведь вы в тот первый день защищали Хельскую базу, на 'Люблине' и бомбили броненосец?

— Было дело.

— А днем второго это ваша группа ополченцев корабли прикрывала?

— Наша группа была, но мальчишек из Грудзёнзской школы мы с собой в тот вылет не брали.

— Гм. А, правда ли, что из вашей первой эскадрильи никто из молодых пилотов не был сбит, и не погиб?

— И это правда, пан капитан. Ранеными возвращались, но пока все живы. Я удовлетворил ваше любопытство?

— Вполне. Благодарю вас. Я буду рад оставить своих людей на такого грамотного командира. Ну, а за те два первых дня вот вам от всей авиации флота. От всей нашей морской души…

В руку Павлы перекочевала антикварная бутыль какого-то очень старого и явно недешевого вина.

— Благодарю пан капитан. Постараюсь сберечь ваших хлопаков, но война, как вы знаете, есть война. Как оно там выйдет никто не знает…

— Уверен, пан поручник, у вас все получится. Честь имею.

— Честь имею, пан капитан.

Через пару минут два истребителя свечой ушли в Варшавское небо, уже над облаками развернувшись в сторону Кракова…