– Мусенька, Шурик! Тут ко мне в полк один курсант просится. Не знаю, как и быть, – проговорила она встревоженно.
– А чего тут думать – раз курсант, пускай учится.
– Так уже сдал все экзамены. Причем хорошо. И пилотирует вполне на уровне. Я и тех, кто слабее его, зачислила. Но у этого фамилия уж очень непростая – Сталин.
– Василий? – спросила Мусенька. Херми нервно кивнула.
– Блин горелый. Так и не получилось у меня жизнь ему сломать! Ведь был же нормальным пехотным ефрейтором!
– То есть он добился направления в лётную школу из обычной части, – сообразил я. – Упорный, однако.
Бю оглянулась в сторону проходной – за ней маячил одинокий курсант, поглядывающий в нашу сторону.
– Сержант, ко мне, – крикнул я ему. Мусенька посмотрела на меня взглядом разъярённой кошки.
Когда Сталин подбежал и доложил, что прибыл, я не стал тянуть кота за хвост, а сразу потребовал:
– Поклянитесь, что никогда не возьмёте в рот ни капли хмельного.
– Даже вина? – Меня откровенно не поняли.
– Даже пива, – ответил я категорически.
– А в медицинских целях? – продолжил упорствовать сын вождя.
– В медицинских целях вам введут ректально, – усугубила моя бесценная.
– И наркомовские? – севшим голосом поинтересовался Василий.
– Вот пусть нарком сам их и унаркомит.
Парень выглядел озадаченным и явно затруднялся с ответом. Ему вообще хотелось послать меня куда подальше, но капитанские петлицы на шинели не позволяли этого.
– Клянусь никогда не брать в рот хмельного, – наконец выдавил он из себя явно через силу.
– Свободны, – отпустил я бедного. – Бю! Можно брать. И с повышением в звании тяни до последней возможности. Вообще держи его в чёрном теле. Типа вечным лейтенантом.