И "Толстяк" непременно обиделся бы, как обижался всегда, и вдался бы в нелепые объяснения, которых от него не ждут, но их отвлекло появление нового персонажа. Джордж какой-то-там-еще появился в здешних местах не так давно, около года тому назад, но уже пообтерся, без обиды откликаясь на естественное "Гринго". Носил Гринго выцветшую клетчатую рубаху с закатанными рукавами, недешевые джинсы, висевшие на его костлявом заду, как на колу, глаза имел блекло-голубые и славился способностью пить, как губка. Впрочем, в запои он не впадал, и мог при желании не пить очень подолгу. Жизнь он вел, как и его соседи, достаточно скромную, только что не скудную, но почему-то чувствовалось, что деньги у него все-таки водятся.

— Рамон, — проговорил он, наконец, после неизбежных приветствий и разговора о ничего не значащих пустяках, — говорят, будто ты хорошо поднялся на делах с этими твоими русскими, а?

— Грех жаловаться, Гринго, грех жаловаться.

— И деньги хорошие, а?

— А какое тебе дело, а? В долю хочешь вступить, или, не дай Бог, отбить клиентов?

— Ни в коем случае, приятель. Последнее это дело, — зариться на чужой заработок. Спросить хочу… — он долго раскуривал большую кубинскую сигару, прежде чем продолжил, — они говорят, всякими такими штуками торгуют, а? Всякими полезными изобретениями?

— А ты, значит, хочешь приобрести? — Нехорошо обрадовался Рамон. — Так пожалуйста. В любой момент.

— Нет, говорю же, — спросить хочу.

— Ты ведь уже спросил.

— Ничего подобного, парень. Понятно, зачем покупаешь, но я тут познакомился с кое-какими образцами, и поэтому хочу спросить: продаешь-то зачем?

— Как это?

Два человека в один день, говорящие неизвестно — о чем, это, право же, было слишком много.

— Да вот так. Подобрать с умом наборчик, — и деньги вообще никогда не понадобятся. Это ж для себя вещи, а не на продажу ни на какую…

Глянув на собеседника и не встретив в его глазах даже тени понимания, Гринго только тяжело вздохнул.

— Ладно. Тогда у меня к тебе большая просьба. Когда твои русские друзья начнут строиться где-нибудь тут неподалеку, — замолви за меня словечко. Не подведу ни тебя, ни их.

— Да с чего ты взял, что они вообще собираются строиться?

— Сынок, — сиплым голосом ответствовал Гринго, возлагая на плечо Рамона жилистую, веснушчатую десницу, — если старый Джордж говорит, что какие-то там ублюдки собираются строиться, то скорее всего так оно и есть. Даже если они пока что сами об этом не догадываются.

Рамон — в гробу хотел бы видеть такого папашу, равно как и его руку у себя на плече, и не спустил бы кому другому, но тут стерпел. Было в этом самом Гринго что-то такое… Вызывающее опасение.