— Извини, я не знала, как тебе было трудно! Считала тебя заносчивым, а ты… Ген, что мне делать с Сашей, он слишком правильный, так не бывает. Сказать, что я люблю его — ничего не сказать. Я ведь хотела покончить собой, если бы он не выжил потому, что уверена, что не смогу жить без него. Я понимаю, что это не правильно, но ты не приставляешь, как трудно быть с ним рядом! Знать, что он твой и не твой одновременно. Он умный и очень осторожный, но не железный. Результатом его единственного срыва стало покушение на него.

— Ты про официальный прием?

— Да, ненавижу этот день, хотя… он все равно сорвался бы. Трудно представить, в каком напряжении он живет. Так не бывает, но он такой и вряд ли изменится.

— Я обещаю тебе, пока я жив, с ним ничего плохого не случиться. Если он вел себя по отношению ко мне, как настоящий старший брат, ему придется терпеть меня как настоящего младшего брата, который позаботится не только о его безопасности, но и о нём самом. Он, Константин Георгиевич и ты — моя семья и я перегрызу глотку любому, кто попытается навредить Вам.

— Но как? Ты, что перевелся в службу безопасности и больше не будешь летать?

— Иногда буду летать, но профессионально вряд ли. За последние три месяца я прошел через семь кругов ада, чтобы хоть как-то соответствовать своей новой работе. Когда мы жаловались, что программа подготовки пилотов слишком сложная, мы даже не представляли через какие испытания проходят наши сотрудники безопасности. Я смотрю вон на тех ребят и на их примере понимаю, что такое служить и защищать по-настоящему. Каждый из них готов пожертвовать собой ради любого нашего соотечественника. Но перед этим врагам надо очень постараться, чтобы это произошло. Знаешь, только сейчас я понимаю настоящий смысл высказанных слов Александра в ответ на мою критику в адрес сотрудников безопасности. — «У них и врачей, самая ответственная и благородная профессия. Они ежедневно спасают человеческие жизни, если врачи не рискуют своей жизнью, то они это делают постоянно». Тогда я подумал, что он говорит очередную банальность. Теперь понимаю, что нет нечего банального в истинах выработанных веками человеческого существования. Мы, часто руководствуясь свой гордыней, считаем, что мы умнее предков. Жизнь же и наши предки намного мудрее нас, самовлюбленных гордецов. Прочитав несколько книжек, мы возомнили, что все знаем и понимаем.

— Ген, ты изменился и очень сильно.

— Спасибо Саше. Ему удалось добиться, чтобы я не только учился, но и понял, что это нужно в первую очередь мне самому. Чем больше я познаю, тем больше понимаю, как мало знаю, всей моей жизни не хватит, чтобы чуточку стать образованным. Я, как и многие, кто нас окружают, начинаю чувствовать необходимость постоянного обучения. Ты права, он слишком правильный, так не бывает, но он есть и я сделаю всё, чтобы он был как можно дольше.