Тогда Михайло воспринял дедовы слова как натуральный бред выжившего из ума старого маразматика, которого и слушать-то не стоит. Теперь, когда изменить толком ничего было невозможно, оно до печенок проникся правотой слов, сказанных дедом и поклялся жить по-другому.

Лишь бы увернуться сейчас, думал Нечипорук, подъезжая к дому, и это были его последние мысли. Возглавлявшего проскрипционный список по Черноморскому региону Михайло Нечипорука в упор расстреляли из нескольких стволов прямо перед гостеприимно открытыми электроникой гаражными воротами.

— Володенька, что ж дальше-то будет? — осторожно приобняв мужа, спросила Нина Рябцова.

— Нормально все будет, — хозяин дома попробовал отговориться дежурной мужской фразой.

Владимир Иванович последнее время дома почти не бывал. И хоть место его работы с реющим над ним красным флагом было прекрасно видно прямо из окна гостиной, это только добавляло тревог хозяйке. Особенно, когда вспоминались неубранные, с рваными закопченными дырами стены бывшего страхового общества, стоящие буквально в пяти минутах ходьбы от дома.

Прежняя, относительно спокойная и размеренная гарнизонная жизнь вспоминалась хозяйке чуть ли не с чувством умиления по ушедшим в прошлое милым, спокойным, пасторальным временам. От нынешних чуть не каждодневных вывертов Нину мало что не тошнило, как на американских горках. И было ясно, что мутит не ее одну — спазмы корежат и выкручивают коллективное подсознательное, обрушивая и обращая в пыль, казалось бы, нерушимое.

Буквально на глазах, писаная история становилась набором плохо состряпанных баек для бессмысленных баранов. Но вот принять… Сердце категорически не соглашалось. Это означало… Это было… Да почти то же самое, как выскочить в зимнюю метельную полночь в одной ночнушке. — Володенька, — еще раз спросила Нина Николаевна, — ты мне все же скажи, сам-то ты во все это веришь?

Владимир Иванович Рябцов покосился на китель, висящий на плечиках прямо на спинке стула. На отливающих золотом погонах со сдержанным достоинством поблескивали звезды генерал-полковника. По три на каждом плече.

— Видишь, Нина? Вроде бы не мираж, правда?

— Не мираж, — согласилась жена. — Но все же, Володя.

— Что?

— Тебе иногда не кажется, что Команданте то ли одержим, то ли неадекватен? Погоди, не отвечай, дай договорить!

Понимаешь, вчера он заявил, что руководство бывших советских республик и стран СЭВ, входивших в Варшавский Договор — вне закона. Что территории этих стран — зона, охваченная мятежом, который будет подавлен, невзирая ни на что.

— Ну, было такое, — спокойно согласился Владимир Иванович. — И что?