Проделать это в течение последующих нескольких дней было технически несложно, разве что утомительно и часто хотелось спать. Офицеры не соблюдали никакой конспирации и совершенно не проверялись. Лицо моё не примелькалось в Царицыне, я не был местным чекистом, известным все здешним, и таких как я людей в форме в Царицыне на улицах попадалось больше чем штатских. Понятно, будь они опытными эсерами-подпольщиками с дореволюционным стажем такой номер бы у меня не прошёл.

Большинство моих "топаний" за адъютантами прошло впустую. Они ходили на станцию, на телеграф, отправляли депеши, ездили на склады проверять запасы, как можно было предположить по указаниям извозчику. Часто кто-то из них ходил в артиллерийское управление, начальником которого был бывший полковник Чебышев, прогуливался с ним по улице. Это казалось мне странным – в летнюю жару выходить из здания под лучи солнца удовольствия было мало, разве что для конфиденциальной беседы вне лишних ушей. Такие же беседы они вели с инженером Алексеевым, с двумя сыновьями, по выправке также бывшими офицерами, приехавшим из Москвы с мандатом Троцкого для организации транспортировки нефти с Кавказа. Кроме них адъютанты встречались в городе и разговаривали подобным образом с каким-то явно здешним бывшим офицером, место жительства которого стало мне известно после слежки за ним. Инженер Алексеев, как я заметил, часто общался с военнослужащими сербского батальона. Но в целом ничего конкретного, что можно было предъявить, у меня не было.

Один раз всё-таки мне повезло, я наткнулся на что-то серьёзное. Адъютант Носовича зачем-то отправился на окраину железнодорожной станции, которые я уже успел изучить, и в той стороне, как мне было известно, не было военных складов. Адъютант дошёл до строения с заколоченными окнами, над входом в которое висел обломок какой-то вывески "… и сынъ". Он стукнул в дверь условным стуком с разным ритмом, как мне не было слышно, но был видно издалека. Старая дверь отворилась, и из неё выглянул, а потом и вышел человек в офицерской форме без знаков различия. Обменявшись какими-то неслышными мне словами, оба зашли внутрь. Я, наблюдая издалека, присел на землю в тени чахлого кустика и собрался ждать. Через полчаса, наверное, оба вышли, закрыли на висячий замок дверь и вдвоём куда-то отправились в дальнюю от меня сторону, быстрым шагом пройдя по разбитой тележными колёсами дороге переулка и скрылись за поворотом. Бежать за ними было поздно, и я решил взглянуть, что там, в этом доме. Подойдя к зданию, обошёл его вокруг и с одной стороны увидел щель в забитых окнах. Ну что ж, взглянем. Осмотревшись вокруг, и убедившись, что кругом глухие стены домов и пакгаузов, и людей не видно, я прильнул к окну. Внутри было темновато, свет проникал сквозь редкие щели. Хорошо, что стекла не было, сквозь мутное или грязное окно я бы ничего не разобрал. В полосках солнечных лучей, в которых плавали в воздухе пылинки, были видны в большом количестве ящики, похожие на патронные. На полу на расстеленной рогоже лежали винтовки, а из-за штабелей ящиков торчали несколько стволов с кожухами водяного охлаждения пулемётов "Максим". Похоже, подпольный склад оружия.