— Ну так, сами ж чекисты. Понимаем, — довольный Коробов пригладил усы.

— Значит так, — резюмировал Червяков. — Товарищ Кузнецов, пойдём с нами, покажешь нам адрес того местного офицера, с кем адъютанты в городе встречались. И самих адъютантов покажи, ты ж фамилии не назвал.

— А я и не знал, фамилии-то, — ответил я. — Показать покажу.

— Вот и ладно, — продолжил Червяков. — Далее. Бойцов из сербского батальона, с кем инженер переговоры вёл, тоже покажи, поспрашиваем, о чём говорили.

Я молча кивнул.

— Товарищ Сталин, военспецов из штаба округа тоже арестовывать? — уточнил председатель ЧК.

— Думаю, будет ясно по результатам допросов других лиц. Но если замешаны в контрреволюционном заговоре, то да. Всех, кто замешан. Невзирая на должность.

— А консула? — спросил Червяков.

— И консула, если нити заговора поведут к нему, — жестко ответил Сталин.

Началась беготня по городу. Чекисты взяли местного офицера, на его квартире оставили, как водится, засаду. Несколько сербов, общавшихся с инженером Алексеевым, которых чекисты допросили, подтвердили, что он вёл у них в части какие-то странные разговоры, намекал, что Царицын скоро будет взят и надо бы определиться, говорили, что и сами хотели рассказать о его подозрительных беседах. Взяли Алексеева и обоих его сыновей, также бывших офицеров. Засада на квартире офицера дала ещё несколько его контактов, и ЧК прошлась по подпольной офицерской организации. Выяснилось, что организация готовила вооружённое восстание при приближении казаков Краснова к Царицыну. Тайный склад вооружения для подпольных белогвардейцев устроил начальник артиллерийского управления СКВО бывший полковник В. П. Чебышев, приятель Носовича. И вообще, как выяснилось, бывшему полковнику Носовичу были даны полномочия набирать штат, и он набрал своих знакомых и их родственников. По приказу Сталина арестовали всё окружное артиллерийское управление, часть штаба округа, адъютантов Носовича и его самого.

Некоторые горячие головы хотели сразу всех скопом расстрелять. Но такого и в прошлой истории не случилось, и в этой не дали. Я подкинул через Лукича Сталину идею запротоколировать допросы задержанных, чтобы не было потом ни у кого сомнений. И заодно держа в голове вторую цель – в ходе обстоятельного разбирательства можно будет выявить малововлечённых или незадействованных в заговоре людей. И начались тяжёлые, нудные, изматывающие не только допрашиваемых, но и для чекистов долгие беседы, вернее, допросы. Подходящих для этого сотрудников Царицынской ЧК не хватало, и мы предложили свою помощь. От нашего отряда участвовали Коробов, я и еще пара человек. После таких разговоров на допросах у меня голова пухла и мысли путались. Пытки в это время на самом деле не применяли. Как я помнил из истории моей прошлой реальности, того же Носовича ЧК арестовывала тогда дважды, в августе и в октябре 1918 года. И оба, оба(!) раза его освобождали за недоказанностью. Никто пытками ответы не выбивал, Носович в той реальности умело отговаривался, находил оправдывающие ответы на задаваемые вопросы, а прямых свидетельств против него не было, его подчинённые тогда не выдали.