— Посмотрим ещё, какой-такой там умелый артиллерист, — оставил последнее слово за собой Ворошилов. Сталин не показывал своего мнения, спокойно слушая наш спор, и был ли он с кем-то согласен, я не понял. На меня же после боя что-то напала словоохотливость, и я продолжал говорить:

— А вообще, автоматическое оружие это сила! Вот если бы у нас у каждого были такие машинки, — произнёс я и погладил "льюис", — и патронов в достатке, то белоказаки к нам и близко подойти не смогли б. Пулемёты, крупнокалиберные пулёмёты, ручные пулемёты, автоматические винтовки с вместительными магазинами, они такой свинцовый шквал дадут, что бойся враг, сдавайся и ляг, — в эйфории избавления от казаков я чуть было не стал рассуждать про промежуточный патрон, как и положено шаблонному попаданцу, но вовремя остановился.

Ворошилов, едущий шагом рядом с нашей бричкой, недоверчиво хмыкнул:

— Автоматические винтовки! Это где ж ты такое чудо видал?

— Ну, видать не видал, но от людей узнал, что была в армии партия таких винтовок – "автоматы" назывались. Фёдоров их конструктор. Они на Румынском фронте испытывались. Размером короче, чем винтовка, и удобнее. И двадцать пять патронов в магазине, автоматическая стрельба и одиночными.

Ворошилов скептически слушал мои разглагольствования, но я не унимался:

— А вот если бы вместо казаков нас бы танки настигли, английские там или французские, то всё – приплыли! Только убегать, если успеешь. Дура здоровая, вокруг броня. Танки бы нас издаля пушкой взорвали, пулемётом расстреляли, а потом подошли бы и гусеницами раздавили. И ничего с ней не сделаешь без артиллерии, хоть тресни. Нет ещё у пехоты средства супротив них, — огорченно сказал я. — Вот бы пушек побольше и ещё какое оружие против танков этих, а то ведь неровен час и мы с ними столкнемся, — завершил я, помня, что в моей прошлой реальности Царицын был взят Врангелем летом 1919 года в том числе и при помощи английских танков.

В той реальности бронированные машины под винтовочным и пулеметным огнём, как я читал, невредимые подошли тогда к линиям обороны красной дивизии, прорвали заграждения из колючей проволоки и, выйдя на уровень окопов, стрельбой из пушек и пулемётов вдоль оборонительных позиций смели оборону красных. Отдельные очаги сопротивления подавлялись следующими за танками бронеавтомобилями и конницей. Непривычные к таким неуязвимым смертоносным механизмам множество красноармейцев в панике бежало. За несколько часов красноармейская дивизия перестала существовать, и путь на Царицын был тогда открыт. Психологический эффект был схож с первым применением танков на реке Сомма в 1916 году, когда германские солдаты чувствовали себя совершенно беззащитными перед бронированными махинами. Да что говорить про танки, если по воспоминаниям и казачья конница предпочитала отступать, если видела у противника пулемётный бронеавтомобиль.